Гендальев

– Постой, постой. Ты отдыхал на пляже в Шри-Ланке, а там что, объявления об открытых вакансиях к Лошо раздавали?

– Да нет же. Сказал ведь тебе – случайно вышло. Слушай, в общем.

И он рассказал как «вышло случайно».

Когда он закончил, Гендальев удивлённо вскинул брови.

– Ну, знаешь ли, всякое я в жизни повидал, но это о-очень необычная история. Вот так на этом же самом пляже, где ты загорал, объявился этот Лошо и на этом же пляже на него нападает убийца, которого ты заметил раньше всех и обезвредил!

– Да, всё так.

Гендальев поковырял зубочисткой в зубах:

– Хотя если разобраться, случайность тоже надо уметь за хвост поймать. Вот ты, всю жизнь тренируешься. То бокс всякий, кикбоксинг, при этом никогда не бухал, сильный, ловкий. Троих запросто положишь голыми руками. Конечно того киллера ты без проблем обезвредил, но будь на твоём месте кто другой – он бы этим шансом воспользоваться не смог бы.

Муса пожал плечами:

– Всё верно, случайности у каждого в жизни есть, но не каждый способен их увидеть, а увидев, воспользоваться. Я был готов, потому что, как ты сказал, занимался и держал форму. И любого другого человека обязательно поджидает в жизни и его случайность, а какая именно и по какому призванию – это зависит от каждого в отдельности. Большинство так и упускают все свои случайности, потому что не готовятся к ним и не замечают в нужный момент, а не замечают, потому что не ищут, а не ищут, так как не готовятся. Таков парадокс и суть так называемого успеха.

– Да уж, – пробормотал Гендальев. – И что же, с тех пор он взял тебя на работу в знак благодарности, и ты так и работаешь на него, охранником?

– Да, – ответил Муса. – В знак благодарности и действительно работаю. Хотя знаешь, охранник это официально. Так, по правде, у меня работа не совсем с этим связана. Скорее помощник по непыльным делам. Вот сейчас я приехал на три дня раньше в ваш город, чтобы тут всё проверить, уточнить организационные моменты, номера в гостинице, площадка для вещания – он же традиционно на свежем воздухе будет мудрое травить. Вот я закончил дела и сразу тебе набрал.

– Круто. А телефон мой как узнал?

Муса улыбнулся.

– Много знакомых появилось. Лошо, он по всему миру уважаем. Есть теперь связи и в нашей полиции. А там, сам знаешь, базу открыл и всё есть.

Гендальев присвистнул.

– Да уж знаю, но вот широта связей этого Лошо. Новость, конечно. Даже эти пещерные монахи, оказывается, бюрократизированы до мозга костей…

– Ну, во-первых, не пещерные монахи, я же сказал. Лошо – он как бы выше всего этого. Выше денег, власти, духовной проституции всякой под эгидой аскетизма. Он выше всего этого, но, тем не менее, управляться может с любой, даже самой запутанной мерзостью, делая её в результате проще некуда. За это его все и любят. Вот. Ну а во-вторых, лично он никакой бюрократией не занимается, для этого у него есть я и ещё около сотни других помощников. Мы стоим между ним и бренным миром, так сказать, связисты. И это позволяет ему полностью растворяться в высоких материях. Процентов восемьдесят времени.

Виктор покачал головой.

– Да, друг, много интересного я сегодня узнал. Ну и платит он тебе, надо полагать, выше среднего?

– Удивительно, но начав регулярно соприкасаться с этим человеком, я перестал думать о деньгах. А как только я перестал о них думать, их у меня стало больше чем достаточно, – ответил Муса.

– Так, стало быть, выше среднего платит всё-таки?

– Ну, стало быть, да.

– Поняяятно… слушай, а изъясняешься ты с ним как? Вроде у тебя способностей к языкам иностранным не припомню.

– У него переводчиков целый арсенал, – сказал Муса. – К тому же за эти годы уже подучился и его языку. Многое уже понимаю так.

– Индийский?

– Ну, нет, у них там множество диалектов, урду, маратхи. Лошо в основном на маратхи говорит. Для изучения он очень труден, проще хинди – его он конечно тоже понимает. А я так, урываю по чуть-чуть, где что могу. Главное, что после того как я его спас тогда на Шри-Ланке, я у него теперь что-то вроде живого талисмана. Персона грата, так сказать.

Гендальев выпучил губу и снова покачал головой:

– Круто! Долгих старикану лет!

Муса рассмеялся:

– Ага, старикану… сколько, по-твоему, ему?

– Нуу, борода эта седая, волосы. Не знаю, лет семьдесят?

– Как бы ни так. Пятьдесят пять. И поверь, здоров как бык, а образ старца – это имидж. Вроде того.

– Как у Распутина был? – Виктор неожиданно вспомнил давнее сравнение мужа Оксаны со святым чёртом.

Муса отмахнулся:

– Да ну, перестань, это не тот имидж, который создают, чтобы лохов разводить. Он сам в него врос, как бы… да… – он задумался и замолчал.

Какое-то время они молча ели, потом Муса возобновил разговор:

– Так почему твоя профессия тебе не по душе? И как, кстати, с личной жизнью, женился?

– Нет, не женился, живу четыре года с одной. До этого сплошные гуляния, ну и… первый неудачный опыт после армии. А по части профессии… слишком долго наверно рассказывать.

– Ну а ты попробуй сократить до смысла, – сказал Муса.

– Хм. Ну ладно. В общем, дело такое.