Генделев: Стихи. Проза. Поэтика. Текстология

…и ест Он народ пока до конца не доест
и на здоровье б но лишь покуда оба субъекта здесь
то есть нет бутерброда прочерк нет едока
<…>
Царь Всего-и-Прочего Господин
был Ты Бог и Господь Твоего народа
а хочешь ходить один будешь ходить один
но отсюда не быть тебе
так господин и знай
Барух Ата Адонай!

«Первое послание к евреям»

Поэт, как единственный уцелевший представитель народа-Бога, теперь его замещает. Всматриваясь в безвидного еврейского Бога, поэт различает в Нем, как в амальгаме, только собственное отражение. Но, как и полагается двойнику-узурпатору, Другой не во всем зеркален, у Другого есть преимущество:

что-то
мы с тобою
Божик
на одно лицо похожи
и
похоже держим ножик
только
Ты за рукоять.

«Осенние уроки симметрии»

Будучи сотворен по образу и подобию Божию, лирический субъект принимает облик Медного Змея:

…ну а то
что медный я и что шипящий
так вы Бога не видали рыбаки.

«Понимаю хорошо но поздно…»

Последний из народа, герой Генделева перевоплощается в первенца этого народа, приносимого Отцом в жертву Себе Самому:

Эй, дурачок-Ицхак! знаешь пастбище на откосе
там пропал ягненок
беги расскажи отцу!

«Первое послание к евреям»

И это жертвоприношение есть последний, необратимый этап Самоубийства Отца, поскольку

…весь случай Его Самого не боле
чем
вопрос интереса и внимания
моего к Нему
то есть
мир просто мир
как
вне
культи
фантомные эти боли
после смерти отца не
принадлежащие никому[22]

.

«Декарт и его осложнения», 2

Поэтому и дням Творения ведется обратный отсчет:

…и Новый Завет уже високосный
жмурясь на очередь на плацу
розовые разевает десны
в ночь
с субботы на пятницу

«Первое послание к евреям»

[23]

Тяжба Генделева с Богом завершается технической победой истца – точно так же, как в случае с ребом Зусей, который

…выиграл раввинский суд у
Господа нашего Бога
в Русской Польше
за неявкой Последнего

«Картина»

Впрочем, подобный исход судебного процесса мог удивить хасидского цадика, но не Генделева:

ах горит закат в таких облаках
за нерукотворный что за небосклон
или
не кого[24]
благодарить
или
Некого
благодарить

«Гимн»

Этот коммуникативный дефицит, при всей его типичности для еврейского сознания, у Генделева, однако же, имеет русское литературное происхождение, восходя к размышлениям Годунова-Чердынцева:

…Куда мне девать все эти подарки, которыми летнее утро награждает меня – и только меня? Отложить для будущих книг? Употребить немедленно для составления практического руководства: «Как быть Счастливым»? Или глубже, дотошнее: понять, что скрывается за всем этим, за игрой, за блеском, за жирным, зеленым гримом листвы? А что-то ведь есть, что-то есть! И хочется благодарить, а благодарить некого. Список уже поступивших пожертвований: 10 000 дней – от Неизвестного[25].

За неявкой ответчика на суд истец аннулирует договор, заключенный на горе Синай. Это – жест израильского русскоязычного поэта, некогда, по договору, переставшего быть поэтом русским. Расторжение договора открывало перед ним два альтернативных пути, и Генделев прошел их оба в своем великолепном финальном марш-броске.

Первый и вполне очевидный путь – это путь попятный, возвращение в египетское лоно русской поэзии. Что прямо и объявлено в стихотворении, которым открывается книга «Из русской поэзии»: