Гендерный мозг. Современная нейробиология развенчивает миф о женском мозге

Повышенная чувствительность к пренебрежительному отношению или отторжению действительно оказывает сильное влияние на человека и, похоже, приводит к активации защитного механизма отступления. Человек устраняется от ситуации и прибегает к самооглушению. Результаты исследования мозга методами визуализации подтверждают, что эта система основана на ППК и соответствует ее роли в мониторинге самоуважения³⁵. Очевидно, что этой системой управляет входной сигнал, который зависит от уровня дистресса, вызванного болью отторжения. Однако существуют индивидуальные различия в управлении этим процессом. В результате сила подавления ППК не контролируется, и вы получаете сверхчувствительный ограничитель скорости. Поэтому более высокие уровни восприятия у женщин могут свидетельствовать об атипичной активности ППК. Эти данные согласуются с полученными в лаборатории Эйзенбергер³⁶. Здесь ученые обнаружили, что девочки, испытавшие эпизоды депрессии, в экспериментальных ситуациях социального отторжения демонстрируют повышенную активность дППК, а также более угнетенное настроение.

Восприимчивость к отторжению оказывает выраженное влияние на поведение. Как следствие, у женщин сильнее активируется реакция замыкания и ухода от ситуации, в результате чего они не могут продолжать общение и самооглушаются. Крайнее проявление такой реакции характерно для клинической депрессии³⁷.

Самоуважение и угроза подтверждения стереотипа

Помимо последствий отторжения или просто страха перед ним, существует еще один источник опасности для самоуважения – угроза подтверждения стереотипа³⁸. Это явление оказывает свое влияние и на мужчин, и на женщин,³⁹ поэтому давайте установим, что наименьшие уровни самоуважения у женщин не просто связаны с восприимчивостью к угрозе подтверждения стереотипа и/или различными реакциями на эту угрозу. Все это изучала психолог Марина Павлова⁴⁰. Она ввела угрозу подтверждения стереотипа в изначально нейтральное задание и измерила получившиеся результаты, в том числе и гендерные различия. Участники выполняли простое задание: располагали карточки с текстом в правильном порядке. Но перед началом эксперимента участники получали либо скрытые позитивные сообщения («Мужчины обычно справляются лучше» – подразумевая, что «Женщины обычно выполняют задание хуже»), либо негативные («В этом задании мужчины обычно ошибаются» – подразумевая, что «Женщины обычно демонстрируют лучшие результаты»).

В результате получилось четкое различие между мужчинами и женщинами. В «негативных для женщины» условиях женщины выступали гораздо хуже контрольной группы, а мужчины намного лучше. И наоборот, в «позитивных для женщины» условиях участницы справлялись немного лучше, а мужчины – точно так же, как и контрольная группа. В условиях, «позитивных для мужчины», наблюдалось ухудшение результатов у мужчин, а результаты женщин были просто катастрофически низкими. Казалось, последние получили скрытую инструкцию, что задание нужно выполнить плохо. Там, где условия были «негативными для мужчин», и вовсе обнаружились парадоксальные итоги. Мужчины выполнили задание хуже, но ухудшились результаты и у женщин, несмотря на тот факт, что им бы следовало положительно реагировать на скрытое послание о том, что мужчины справляются хуже.

В целом мужчины ожидаемо реагировали на скрытое послание: они демонстрировали лучшие или худшие результаты, но их реакция не была выраженной. Женщины острее воспринимали скрытое послание и показывали худший результат в условиях скрытого негативного намека (мужчины справляются лучше), но и предположительно позитивное послание (логический вывод из сообщения о том, что мужчины выполняют задание хуже) вызывало у них такое же ухудшение результатов. Ученые предположили, что женщины могли истолковать это иначе: если мужчины ошибаются в задании, то куда уж до них женщинам. Участниц об этом не спрашивали, но этот эффект не наблюдался у мужчин, а женщины четко на него реагировали. На самом деле, в трех из четырех групп женщины выполняли задание так, будто они получили негативное послание. Только в одной группе («женщины выполняют лучше») наблюдалось небольшое улучшение. Эти результаты согласуются с полученными Бонитой Лондон данными о повышенной восприимчивости к отторжению у женщин и говорит об их гипербдительности и чувствительности к вероятной негативной оценке в ситуациях с присутствием гендера. Если у мужчин послание не было четко сформулировано, то они оставались в счастливом неведении относительно возможной неудачи. А женщины, казалось, специально высматривали негативное сообщение, вплоть до того, что неверно интерпретировали потенциально положительные слова.