Генерал Рубцов

Командир 115-го стрелкового полка майор А. Н. Лобанов, к которому приехал Рубцов вместе с Гринько и Пивоваровым, свой наблюдательный пункт разместил на высоте в одном из дотов, построенных по берегу реки Птичь еще в середине тридцатых годов и входивших в систему Мозырского укрепрайона. Слева просматривался железнодорожный мост, справа — шоссе Брест — Гомель. Полк А. Н. Лобанова оседлал и железную дорогу, и шоссе на левом фланге обороны дивизии. Два же других полка, 28-й Краснознаменный полковника А. В. Мартынова и 34-й майора Я. И. Бардеева, заняли фронтом на запад траншеи и окопы, вырытые, очевидно, еще лет десять назад, заросшие сейчас травой, бурьяном, молодыми березками и дубками. «Наверное, правильно, что окопы не тронули, не стали ни углублять, ни править, маскировка отличная, бруствер зеленый… Даже с воздуха не сразу заметишь», — подумал Рубцов. Наладить постоянную телефонную связь с дивизией — первая задача, которую предстояло ему решить…

Сейчас, припоминая свои впечатления от поездки в 75-ю дивизию, Рубцов произнес озабоченно:

— А враг-то продвинулся еще на тридцать километров… — Неделю назад 75-я дивизия отражала атаки противника, обороняя станцию Копцевичи, что вблизи от реки Бобрик. Взорвав железнодорожный мост, отошла. Два дня назад оставила Петриков… И это беспокоило генерала. — Подумайте, товарищи Пиказин и Зданович, что необходимо сделать, чтобы Пивоваров со своей дивизией и шагу не шагнул дальше Птичи. Подготовьте приказ. Это — первое. — Он полминуты помедлил, оглядывая присутствующих. — Второе, в личной беседе со мной полковник Пиказин заявил, что штабные командиры для управления силами вынуждены постоянно выезжать в дивизии и полки. Думаю, — обратился генерал к полковнику Пиказину, — надо серьезно помочь вашему помощнику по связи установить с дивизиями проводную связь. Я видел, что старые линии Наркомата связи в большинстве своем здесь целы. Пусть майор Чирков продумает, что ему для этого надо, и доложит.

Третье, стабилизировать оборону необходимо и на фронте 232-й дивизии. Она и в землю не врылась, значит, свой оборонительный рубеж держит плохо, неустойчиво.

Четвертое, поскольку нет у нас сплошной линии обороны, все лесные дороги взять на учет, сделать на них завалы, а мосты заминировать. Для этого необходимо сформировать саперный батальон 75-й стрелковой дивизии, а также корпусной. Силами тыловых подразделений и местного населения срочно соорудить второй оборонительный рубеж. Учитывая рельеф местности, возможный вариант рубежа может быть: Шацилки — Давыдовка — восточный берег реки Иппа до впадения в Припять. Товарищ Пиказин, обдумайте и решите это с подполковником Фурса.

Мною дано задание полковнику Пивоварову разведать возможные с запада подходы к переправам через реку Птичь и принять меры, исключающие «сюрпризы» от противника. Надо проконтролировать исполнение.

Пятое, усилить патрульную службу, особенно со стороны болот. Задерживать всех. В том числе и выходящих из окружения. Нам надо пополнить 75-ю дивизию. — Рубцов поглядел на начальника штаба, на его заместителя и приветливо, с едва заметной лукавинкой улыбнулся: — Только повнимательней надо встречать.

Шестое, товарищ Пиказин, надо заняться госпиталями. Пошлите кого-нибудь из своих помощников посмотреть, что там. Попросите политотдел и комиссара Рычакова помочь.

И последнее, подготовьте план наших действий по укреплению полосы обороны корпуса. Посоветуйтесь с командирами и начальниками штабов дивизий. Пусть они помогут…

Вы все свободны.

Комиссар Рычаков

Прошло несколько дней, как Федор Дмитриевич Рубцов вступил в командование 66-м стрелковым корпусом. Трудно определить, насколько улучшилась в столь короткий срок боеспособность входящих в корпус соединений и частей. Но одно несомненно, и это с особой остротой чувствовал комиссар корпуса А. И. Рычаков, что решение командующего фронтом о замене командира корпуса генерал-майора Ф. П. Судакова правильно. Не сложились отношения у Алексея Ивановича с Судаковым. Комиссар корпуса не мог спокойно смотреть на постоянную нервозность, вносимую Ф. П. Судаковым в отношения с командирами дивизий, начальниками штаба и оперативного отдела. Нервозность эта возникала из-за неумения правильно оценивать сложившуюся обстановку, из-за необдуманности приказов, суетливости поведения. В новом командире А. И. Рычаков увидел полную противоположность Судакову: твердость характера, большую выдержку, доброжелательность, умение спокойно и терпеливо выслушивать других, не навязывая своего мнения, способность выделить главное, не забывая о так называемых мелочах, столь существенных на войне. Именно поэтому с первых дней совместной работы между командиром корпуса Ф. Д. Рубцовым и комиссаром установились хорошие, товарищеские отношения.