Генерал суворовской школы

В наступавших сумерках Юденич сумел разобраться в сложившейся обстановке. При свете горящей китайской деревни было чаметно, как японская пехота скапливается для новой атаки русской позиции. На речном берегу хорошо прослушивался шум идущего поблизости боя. Неприятель пока не замечал появления русских стрелков на берегу Хуньхэ.

Командир 18-го стрелкового послал не одного вестового к с воему начальству за новым приказом, исходя из реалий сложившейся обстановки у Сяосуцзы. Но не один вестовой, словно канув в ночь, не вернулся назад. Тогда Юденич решил действо-пать инициативно, на свой страх и риск, подал помощь пехо-гинцам Минского полка, которые продолжали удерживать свои иозиции, отражая атаки японцев то винтовочными залпами, то Иросками в штыки.

Приказав оставить на речном берегу все тяжести, в том чис-пе и вещевые мешки, Юденич в ходе очередной атаки японской пехоты ударил ей во фланг. Успех превзошел все ожидания: неприятель, оказавшись под двойным, ударом (минчане, получив неожиданную поддержку, поднялись в контратаку), стал спасаться бегством в близкое Сандепу, преследуемый виленскими с грелками.

Казалось, что русским удастся с ходу ворваться на южную окраину этого большого китайского селения. Но перед самой деревенской стенкой атакующие стрелки были встречены таким

яростным огнем из пулеметов и винтовок в упор, что вынужденно залегли и ползком отошли назад. При свете горящих фанз] Сяоцзы японцы достаточно хорошо просматривали подступы к! укреплениям Сандепу с этой стороны и могли вести прицель-j ную стрельбу.

В темноте стрелки укрылись за крепкой глинобитной стеной 1 горящей Сяосуцзы, где уже скопились пехотинцы наступавших! Подольского и Житомирского полков. Вражеские пули не пробивали стенку, и в такой более спокойной обстановке командиры полков и батальонов смогли навести порядок среди перемешавшихся нижних чинов. Ротное начальство до младших унтер-офицеров срывали голоса, собирая вокруг себя солдат.j Наступила ночь, но перестрелка все не утихала.

Решив не выходить из боя, то есть не отходить к берегу Хунь-хэ, полковник Юденич развернул несколько своих рот в цепь. Туда же были отправлены лучшие стрелки из остававшихся за] стенкой рот. Цепь, как боевое охранение, в темноте выдвинулась на близкие подступы к Сандепу. Стрелки стали прицельно бить по вспышкам ружейных выстрелов из бойниц стены Сандепу, начали прицеливаться и к пулеметным гнездам японцев, устроенных на земляном валу.

Ночью пришел приказ корпусного командира, который подтверждал ранее полученный приказ овладеть «редюитом Сандепу». Под полевым укреплением понималось «важное на карте» селение Сандепу, почти не тронутое артиллерийским огнем. Командир корпуса собственноручно повелевал командиру 14-й j пехотной дивизии генерал-майору С.И. Русанову:

«Проведенную атаку 14-й одобряю, благодарю полки за геройство. Приказываю взять редюит Сандепу. Приду к вам на помощь, но не сейчас. В добрый час, с Богом».

Но одно дело было ставить боевую задачу, а другое — ее исполнять. Одна-единственная пехотная дивизия, только-только прибывшая в Маньчжурию из России, по сути дела еще не обстрелянная, взять такой оборонительный узел, как Сандепу, не ^: могла. Пехотинцы не спали уже третьи сутки подряд, горячей пищи не видели, сухарей из тыла не подвозили. Патроны подходили к концу, должной поддержки артиллерии все не было. Командиров стало пугать то, что солдаты засыпали в поле прямо под разрывами вражеских снарядов. Ротные санитары выбивались из последних сил, а раненых все не убывало.

Командир 14-й пехотной дивизии генерал-майор Русанов, но настоянию своего начальника штаба полковника Трегубо-иа, устроил военный совет с командирами своих полков. Был приглашен и полковник Юденич, который так удачно помог минчанам отразить вражескую атаку. На совете было принято следующее решение: не закрепляться на ближних подступах от нетронутого артиллерийским огнем Сандепу, а отступить от этого китайского селения во избежание новых неоправданных потерь в людях.

Отход с поля боя осуществлялся ночью небольшими группами, чтобы не привлекать к себе внимание японских батарей. 18-й стрелковый полк, унося раненых и погибших, отошел к деревне Вандзявопу, стоявшей на берегу Хуньхэ. Выгоревшая дотла (Іяосуцзьі и погоревшая во многих местах Баотайцзы возвраща-нась неприятелю, который утром поспешил занять эти укрепления своей пехотой.

Юденич уводил бригаду, которая находилась под его временным командованием, назад с тяжелым сердцем. Отход русских от Сандепу понимался как понесенное на войне поражение. Тогда он еще не знал, что бесплодный штурм японских позиций под )тим китайским селением силами всего одной пехотной дивизией обернется большой неудачей для всей Маньчжурской армии. Известие о понесенных потерях, а они оказались значительными, только усугубит общее уныние отступавших к северу в очередной раз по приказу Куропаткина русских войск.