Генеральный секретарь ЦК ВКП(б) Иосиф Виссарионович Сталин

В целом в августе 1939 г. у Сталина были все основания считать себя победителем. Еще весной этого года перспектива войны на два фронта против Антикоминтерновского пакта и его союзников при благожелательном для Берлина нейтралитете Англии и Франции была вполне реальна. Но к осени ситуация в корне изменилась. Японские войска на Халхин-Голе были разгромлены, и за Дальний Восток можно было не опасаться; Германия была скована войной с Великобританией и Францией, а значит, и отсюда Советскому Союзу опасность не грозила; прибалтийские страны, западные регионы Украины и Белоруссии и Бессарабия согласно Протоколу-приложению к советско-германскому договору отошли в сферу влияния СССР. Это была дипломатическая победа не «по очкам», а «нокаутом». Используя результаты этой победы, Сталин добился включения в состав СССР западных регионов Белоруссии и Украины. В отношении прибалтийских государств было принято решение ситуацию пока не форсировать. Так, осенью 1939 г. Сталин писал: «Не забегать вперед!…Надо выдвигать лозунги, соответствующие данному этапу войны…Мы думаем, что в пактах взаимопомощи (Эстония, Латвия, Литва) нашли ту форму, которая позволит нам поставить в орбиту влияния Советского Союза ряд стран. Но для этого нам надо выдержать – строго соблюдать их внутренний режим и самостоятельность. Мы не будем добиваться их советизирования. Придет время, когда они сами это сделают!» По воспоминаниям латвийских дипломатов, переговоры в Москве велись с участием как Молотова, так и Сталина, причем Сталин взял на себя функцию «доброго полицейского». Пока Молотов давил, выдвигая жесткие требования и угрожая военной силой, Сталин писал, рисовал, прохаживался по кабинету, а если разговор заходил в тупик – вмешивался, предлагал компромиссы или сбивал градус дискуссии отвлеченными историческими экскурсами. Крайне неприятным сюрпризом стал для Сталина провал планов по советизации Финляндии. Относительная неудача в этом регионе (СССР получил территории, на которые он претендовал, но от планов советизации всей Финляндии пришлось отказаться), с одной стороны, представляла собой очевидный внешнеполитический просчет, а с другой – продемонстрировала ограниченную способность Красной Армии к ведению боевых действий.

На XVI съезде компартии.