Генеральша. Love story

Вейру незаметно отер пот со лба. Стратегия Ирру – не воевать с мирными жителями – разбивалась о стратегию Союза Метагалактики.

– Соображаешь ты туговато, Вейру, поэтому я дам тебе три дня на размышление. Безоговорочная капитуляция либо ядерный заряд. В последнем случае живым не уйдет никто.

– Вот как? – Вейру показал напоследок оскал хищника. – Смотри-ка, кто у меня здесь! – он выдернул Варю из-за спин столпившихся у экрана, нарочито грубо толкнул к передающей изображение камере. – Кажется, это твоя добрая знакомая, а?

Натали посмотрела на Варю и, конечно, узнала. Окинула оценивающим взглядом растрепанные с утра волосы, большой живот, прикрытый теплым халатом. Но не поколебалась ни на миг. Лишь грустно кивнула на прощание:

– Извини, Кукла Барби. Три дня, – и отключилась.

– Дерьмо и моча! – неверяще взревел Вейру.

Варе тоже не верилось. Ей раньше казалось, что у нее с Натали теплые отношения. Ну, может, их и нельзя было назвать подругами: сказывалась разница в возрасте, Волкова старше Вейру, и ее близкие подруги – ровесницы. Но Натали всегда была рада с ней увидеться и поболтать, пеняла Роману по телефону, что он редко берет на встречи жену, радовалась за нее, когда она родила Ирочку. Варя не ожидала от Натали, что та, не моргнув глазом, оставит былую приятельницу в эпицентре планируемого взрыва и даже не попытается поторговаться за ее жизнь.

Видимо, теперь, без Романа, ее жизнь слишком мало стоила в глазах генерала Волковой.

– Собирайся, – тяжело сказал Вейру. Язва, судя по бледности и проступившему поту, причиняла ему мучения. – И собирай ребенка. Ты выходишь из игры. Дайне пойдет с вами.

– Куда мы пойдем? – потерянно спросила Варя. – Вейру, я не уйду от тебя.

– Не глупи. Через три дня здесь будет ад. Я не желаю сдаваться. Мы пойдем на прорыв. Нам придется оставить раненых и слабых, потому что иначе наши шансы равны нулю.

– Вейру, я без тебя пропаду! Ты же знаешь, особая служба…

– Мы в окружении войск СМ. Все дерьмушники на девяносто девять километров вокруг развешаны по столбам. Вы с Дайне сможете незаметно выбраться из окружения, а дальше… Ты – вдова генерала, пострадавшая от иррийцев. Тебе помогут, еще и пенсию назначат. Уходи, если хочешь жить.

– Но я…

– Не спорь, Варежка. Хоть ты со мной не спорь.

Ирочка ревела, прижимая к груди потрепанного Пучеглазика.

– Мама, ты же обещала! Ты обещала, что мы больше никогда не пойдем в лес! Папа-а!

У черного хода Варю перехватила Надя. Она держала за руки детей, в лице ни кровинки. Мальчик был не по-детски серьезен, девчушки-близнецы плакали.

– Сэке Барби, возьмите их с собой! Я знаю, что вы уходите, я подслушивала, – отчаянно призналась она. – Мы все здесь умрем.

– Надя, я не знаю, как сама-то выберусь, – неловко ответила Варя. – Куда мне еще с детьми?

– Пожалуйста, – Надя опустилась на колени. – Пожалуйста, спасите моих детей! Двоюродный брат моего мужа – начальник Энского космопорта. Он возьмет их и заплатит вам… Я не прошу за себя. Но хотя бы деток…

За спиной у Дайне был тяжелый рюкзак, из которого торчали плюшевые заячьи уши. Автомат, квантор, нож, скатка с одеялами. Он посмотрел на детский сад, жмущийся к ногам Вари, и ничего не сказал. Только взял Ирочку на руки, а одну из близняшек Нади забросил на рюкзак.

Теперь они шли сквозь февральскую метель по колено в снегу. Дайне прокладывал дорогу. Варя пряталась от колючего ветра за его спиной. Вначале она думала о Вейру, о том, как все это несправедливо, как ей не хотелось его покидать, но он и слушать не желал… Теперь она уже ни о чем не думала, механически переставляя замерзшие ноги. Тяжелый живот мешал ходьбе, неудобно смещая центр тяжести, а на руках была вторая девочка Нади. Сзади Нора тащила за шарфик спотыкающегося пацана.

– Не волнуйтесь, сэке Барби. Все будет путем, – подбадривал ее Дайне. – Лишь бы метель подольше не стихла.

Видимость была никакой. Ледяная крупка, вихрящаяся в воздухе, застила зрение и заметала их следы. Они имели реальный шанс проскочить. Только бы не заблудиться, не упасть без сил, не замерзнуть насмерть…

Они шли весь день, с трудом находя дорогу среди снежных наносов, проваливаясь по пояс. Останавливаться Дайне не разрешал. У Вари заледенело лицо и руки. Пацан Нади все чаще падал, Нора тихо рычала, дергая его пастью за рукав куртки, заставляя встать. Ближе к вечеру у Вари подогнулись ноги, она рухнула в снег и застонала:

– Я больше не могу!

Дайне вздохнул. Развести костер он не осмелился, но нагреб снега, чтобы укрыться от злого ветра, достал термос с не остывшим еще сладким чаем. В снежном укрытии они переждали ночь, то и дело просыпаясь от холода. Снова двинулись в путь затемно, завтракали сухарями на ходу.

Метель не унималась. Девочка Нади стала кашлять и пускать сопли. К ночи за ними увязались волки. Они тащились в некотором отдалении от маленькой колонны, поблескивая голодными глазами и словно выбирая кусочек понежнее. Волки отстали, когда они наткнулись на глухую деревушку.