Генеральская правда. 1941-1945

Руководил он подчиненными, мягко говоря, нестандартно. Осенью сорок первого года Василий Гроссман и сопровождавший его журналист Павел Трояновский, посланные в командировку на Западный фронт, попали в окружение. С огромным трудом, не раз побывав под обстрелом, смертельно усталые, пробились они к своим. При выходе из вражеского «котла» было не до корреспонденции, в чем, вероятно, газетчики уверились и сами. В редакторском кабинете Гроссмана и Трояновского ждал, однако, ледяной душ. «Нам нужна не ваша простреленная "эмка", а материал для газеты. Возвращайтесь на фронт», — потребовал Ортенберг от подчиненных. И те без обиды поняли редактора.

Это и под воздействием таких примеров родились у Константина Симонова широко известные песенные строки «Корреспондентской застольной»:

Жив ты или помер —

Главное, чтоб в номер

Материал успел ты передать...

Прозой Симонов высказался более адресно и определенно, прямо обращая свои слова к Давиду Иосифовичу: «Бывает же так, путаешь в человеке требовательность с суровостью, строгость с жесткостью, а на поверку выходит что редактор, которого в силу его требовательности в работе мы называли порой и суровым, и жестким, на самом деле оказался добрейшей души человеком. Кто знает, может быть, самым добрым из всех нас».

Давно замечено: школьник, студент, даже нерадивый, с большей охотой пойдет к квалифицированному, хотя и требовательному преподавателю, чем к добряку-полузнайке. Любой офицер предпочтет служить у сурового, но досконально знающего дело и справедливого командира. Так и многие писатели и журналисты даже с именем, имея возможность выбирать, подчас отказывались от «Правды» или «Известий» и шли под начало этого очень требовательного, не дававшего никому покоя редактора. Объяснение простое: работать с генералом Вадимовым (так Давид Иосифович подписывал газету) было тяжело, но интересно. Он просто не представлял себе, как газетчик вообще может существовать без постоянно сжигающего стремления опередить коллегу, вставить ему «фитиля». Лучше Симонова об этом кредо редактора Ортенберга не скажешь:

И чтоб, между прочим,

Был фитиль всем прочим,

А на остальное — наплевать!

Желающему проявить себя (добыть, как говорят сейчас, эксклюзив, первым доставить в редакцию горячую информацию, взяться за очевидно неподъемную тему и все-таки дать добротный материал, «раскопать» уникального героя) такая возможность обеспечивалась сполна. Тянуть лямку, безнадежно злиться, видя, как отчаянными усилиями добытый «свежачок» в ожидании очереди на газетной полосе «протухает», в краснозвездовском коллективе не приходилось.

В любом случае все, что «главный» требовал от подчиненных, этот человек прошел и испытал сам. Ни у кого из журналистов язык бы не повернулся сказать, что Ортенберг, посылая их в бой, сам застревал в редакционном окопе. Запах пороха и голос боя ему были знакомы еще по Халхин-Голу и финской войне, где он руководил армейскими газетами. А уж там передовая была тем более недалече.

К слову, именно там, на Халхин-Голе, Ортенберг познакомился с маршалом Г.К. Жуковым, тогда молодым комкором, у которого все большие победы были еще впереди. Этих людей, несмотря на разность их воинских профессий, роднило одно качество — они никогда не были перестраховщиками, не страдали казенным оптимизмом, смотрели правде в глаза и стремились идти к цели напрямую. Маршал посчитал необходимым вспомнить своего халхингольского знакомца в книге мемуаров: «Редактором газеты "Героическая красноармейская" был Д.И. Ортенберг, способный и оперативный работник. Он умел сплотить коллектив сотрудников газеты и привлечь к активному участию в ней многих бойцов, командиров, партийно-политических работников. В годы Великой Отечественной войны Д.И. Ортенберг был редактором "Красной звезды", и мне также неоднократно приходилось встречаться с ним в действующей армии...» [320].

От стремления все увидеть самому, все пощупать, взять «на зуб» Ортенберг не собирался отказываться и с началом Отечественной войны, что, собственно, лишний раз и подчеркнул маршал Жуков. Цековскому и главпуровскому начальству, свято уверенному, что руководителю центральной газеты нежелательно, да и нет необходимости покидать Москву, так и не удалось превратить Давида Иосифовича в кабинетного редактора. Ну, не мог он взять в толк, как вести газету, руководить людьми, посылая их под вражеский огонь, как писать о том, что составляет смысл для миллионов, не пропустив это через себя. И потому пользовался любой возможностью, чтобы выскочить на фронт, на худой конец хотя бы на два-три дня. Так было в сражении за Москву, во время Сталинградской битвы, при обороне Новороссийска, на Курской дуге...

Илья Эренбург знал, о чем писал: «...Успех "Красной звезды" создали люди. В 1941—1943 годах газету редактировал Д.И. Ортенберг-Вадимов. Он был талантливым газетчиком... Он не щадил ни себя, ни других... О том, что он не боялся ни бомб, ни пулеметного огня, не стоит говорить — он был человеком достаточно обстрелянным. Но и на редакторском посту он показал себя смелым» [321].