Генетическая ошибка

– Она работала в роддоме, где давным-давно рожала женщина с подобным заболеванием. Очевидно, она видела ребенка, и на нее он произвел впечатление. Такое сильное, что она запомнила это на всю жизнь. С чего-то она решила, что вы носитель подобного гена.

– С чего?!

– Этого я пока не узнал. Но обязательно узнаю. Думаю, она уловила у вас какие-то внешние признаки, какие были у той женщины. На самом деле их не существует, но мало ли что могло прийти в голову человеку в ее возрасте и с ее интеллектом? Вот она и напридумывала себе всяческих ужасов. Так или иначе, у меня есть фамилия и имя той роженицы. Ее зовут Вера Ильинична Баранова. Когда она родила, ей было 24 года.

Маринина рука в руке Ковалева дрогнула.

– Как ее зовут?

– Вера Ильинична Баранова. Вы… вы знакомы с ней?

– Это моя мать! Ее имя и отчество Вера Ильинична. А девичья фамилия Баранова. Но… у нее нет детей, кроме меня. И не было.

Марина в растерянности взглянула на Ковалева. Тот тоже был удивлен:

– Вы уверены, что детей больше не было?

– Уверена. Она никогда не говорила мне. Она…

Марина вдруг осеклась. Перед ней, точно калейдоскоп, завертелась вся ее жизнь. Немолодые родители, всегда немного печальные, отец с вечной задумчивостью в глазах. Мать… мать, часто говорящая загадками, внушающая Марине, что женщины гораздо сильнее мужчин. Наконец, сон, в котором она решила, что Марина беременна, и испугалась. Да, она испугалась! И вздохнула с облегчением, когда выяснилось, что это не так. Неужели они скрыли от нее существование брата? Никогда, ни единого слова…

– Мне кажется, у меня был брат, – прошептала Марина, придвинувшись к Ковалеву совсем близко, так, что их колени соприкасались. – Это было до моего рождения. Вероятно… вероятно, он умер. Мама никогда ничего мне не говорила, но она… она страдала. Всю жизнь. Я это чувствовала, но не могла объяснить. А Нонна за месяц до аварии спрашивала у меня девичью фамилию матери. Видимо, она узнала ее. Не сразу. Они редко встречались. Очень редко. Но, наверное, настал момент, когда она вспомнила ее. И да – после этого у нее начались гипертонические приступы. Она стала болеть, сердце шалило. Я как раз ходила по врачам и говорила ей, что собираюсь завести ребенка.

– Ну вот вам и разгадка. – Ковалев улыбнулся и осторожным движением убрал с Марининого лба прядь волос. – Она была в шоке. Обнаружила, что любимая невестка – дочь той самой несчастной, которая родила больного мальчика. Она наверняка знала, что заболевание передается по материнской линии – об этом шумел весь роддом. И она не нашла ничего лучшего, как подстроить аварию и упрятать вас за решетку. Отыскала в диспансере обреченного на смерть, нищего Гальперина, договорилась с ним, что обеспечит его семью. Утром рокового дня пришла к вам домой и задержала, чтобы вы всю дорогу спешили, а предварительно подкупила Нину, которая должна была отвлечь вас разговорами.

– Она еще вынула у меня из сумки наушники, – все так же шепотом проговорила Марина. – Я искала их и не нашла, а потом обнаружила на тумбочке в спальне. Теперь я понимаю, что это дело ее рук.

– Вероятно, Нонна Терентьевна не слишком разбирается в Уголовном кодексе. Она думала, что вам дадут приличный срок. А чтобы сын наверняка расстался с вами, она попросила все ту же Нину стать его любовницей. Нина должна была добиться, чтобы вы, находясь в колонии, узнали об их связи. Тогда браку конец.

– Фантастика. – Марина покачала головой. – Это в страшном сне не приснится.

– Согласен. Меня сейчас другое волнует.

– Что?

– Как все это доказать? И еще – где Нонна Терентьевна взяла деньги, чтобы заплатить Гальперину и Нине. Впрочем, надеюсь, мы это быстро узнаем.

– Как?

– Думаю, ваша свекровь имела какую-то недвижимость, о которой вам не говорила до поры до времени. Она привыкла выкручиваться по жизни, прошла огонь и воду. Такие люди часто оказываются единственными наследниками каких-нибудь одиноких тетушек, не в пример Анне Гальпериной и Нине.

– Володя, вы докажете, что это не просто ДТП? Что все подстроено? Вы вытащите меня отсюда? – Марина поглядела на Ковалева с надеждой.

– Конечно. Я сделаю все, что смогу. Для начала потрясем Нину и Анну. Думаю, они признаются. Ну или придумаем что-то другое.

Марина вдруг осознала, что они с Ковалевым по-прежнему держатся за руки и вот-вот начнут обниматься. Ей стало невероятно стыдно. Она потихоньку отстранилась. Он увидел, что она очнулась и ей неприятно. Лицо его нахмурилось и стало непроницаемым.

– Варенье я передал в отряд. Попробуйте, бабушка вкусно варит. Я позвоню. – Он встал и быстро вышел из комнаты.

37

Назавтра Марина позвонила матери.

– Рада тебя слышать, дорогая! Мы скоро собираемся навестить тебя.

– Послушай, мне надо кое о чем тебя спросить.

– О чем? – насторожилась мать.

– Почему вы скрыли от меня, что у вас был еще ребенок? Мальчик.

– Что?! Откуда ты… – Мать не договорила. В трубке послышался сдавленный плач. – Это неправда, – пролепетала мать сквозь слезы. – Ты единственная. Кто тебе сказал эту чушь? Нонна? Она что, приезжала к тебе?