Генезис и эволюция палатального ряда в праславянском языке

На юго-западе праславянского мира довольно рано обнаружилась тенденция к сокращению количества палатальных фонем. Здесь было очевидным «стремление» к образованию устойчивого палатального ряда, которое рано или поздно должно было проявиться во всех праславянских диалектах. Устойчивый палатальный ряд [ĺ], [ń], [ć], [ʒ́] или [ĺ], [ń], [t́], [d́] «не принял» новых палатальных; разница между старыми *ć, *ʒ́ и новыми рефлексами заднеязычных могла сохраниться только в том случае, если последние не достигли бы стадии типично среднеязычно-средненебных звуков. Скорее всего *ḱ, *ǵ, *x́ перешли здесь в *cˮ, *ʒˮ(zˮ), *sˮ, где *cˮ … *sʼʼ — краепалатальные звуки типа белорусских цˮ, дзˮ, сˮ, зˮ. Эти краепалатальные представляли собой нечто среднее между мягкими сибилянтами и «шепелявыми» среднеязычными звуками, что и обеспечивало разницу между ними и старыми *ć, *ʒ́. Дальнейшая эволюция краепалатальных — их преобразование в палатализованные сибилянты (*cˮ, *ʒˮ(zˮ), *sˮ > *cʼ, *ʒʼ(zʼ), *sʼ), которые не закрепились, поскольку палатализованность не была свойственна этим говорам.

Полной противоположностью южному «отталкиванию» было западнославянское слияние новых и старых палатальных. В этих говорах палатальный ряд имел вид [ĺ], [ń], [ć], [ʒ́], [šʼ], [žʼ], [šʼ]; новые палатальные *ć, *ʒ́, *ś совпали со старыми фонемами [ć], [ʒ́], [šʼ], что не вызвало никаких перестроек в данной подсистеме.

Восточнославянский палатальный ряд [ĺ], [ń], [čʼ], [žʼ], [šʼ] после второй и третьей палатаций пополнился новыми палатальными фонемами и стал походить на западнославянский: [ĺ], [ń], [ć], [ʒ́] [ś], [žʼ], [šʼ], [čʼ]. Набор фонем здесь совершенно необычен; такой палатальный ряд не мог быть устойчивым и существовал, видимо, очень недолго как промежуточное, эфемерное образование. Можно думать также, что [ć], [ʒ́], [ś] были представлены краепалатальными, с очень незначительной шепелявостью звуками, что и предопределило их дальнейшую судьбу.

К интерпретации результатов второй и третьей палатаций следует добавить, что сам факт их осуществления является доказательством того, что в VII—IX вв. н. э. праславянским диалектам не была свойственна позиционная мягкость согласных перед гласными переднего ряда. Предположив обратное, следовало бы ожидать действительной палатализации задненебных *k, *g, *x > *kʼ, *gʼ, *xʼ. Если бы эти палатации происходили при наличии палатализованных *tʼ, *dʼ, *sʼ перед гласными переднего ряда, то неизбежна была бы палатация части этих дентальных и слияние их с рефлексами гуттуральных, чего, однако, нет ни в одном славянском говоре.

Рассмотренные палатации свидетельствуют также о том, что в западнославянских и болгарском языках в то время после губных эпентетическое l еще не исчезло.

В противном случае для данной эпохи пришлось бы реконструировать формы типа *zemʼa и признать существование мягких губных фонем. Это равносильно конструкции тембровой корреляции, так как парными по твердости-мягкости были бы губные и зубные, что противоречило бы самому факту палатаций. Кроме того, тембровая корреляция, в которой палатализованными были бы только губные, в принципе исключена, поскольку губные в силу своих артикуляционных особенностей вообще палатализуются позже других согласных.

Существуют два предположения об эволюции праславянского дифтонга *eu, выступающего в немногочисленных словах. Преобладающее число ученых реконструирует монофтонгизацию *eu > *u со смягчением предшествующего согласного. На этом основании появление *l в словах *ludъ, *lub‑, l-эпентезы в *blьvati, *blusti и т. д., а также изменение *t>​схр. ћ, вост.-слав. č, зап.-слав. c в слове *teud относят к периоду второй палатации задненебных (связанной с монофтонгизацией дифтонгов). Согласно второй гипотезе, *eu развивалось так: *eu>​*i̯u>​*ʼu; при этом ссылаются на гот. biups, давшее праслав. *bludo, ср. схр. бљудо.

Заметим, что при изменении *eu предшествующие согласные получали мягкость, которая вызывала палатацию *l > lʼ, *t > *ć (ћ, č, c) и l-эпентезу после губных. Если бы *Ceu > Cu происходило одновременно со второй палатацией задненебных, то неизбежным было бы совпадение рефлексов *t(eu) и *k(ě) в одном звуке, но этого не произошло. Следовательно, палатация согласных перед рефлексом *eu произошла, очевидно, раньше второй палатации.

С другой стороны, во время йотации *ū̆ после палатальных изменялось в *ī̆, в то время как *u < *eu после палатальных сохранялось. Заключаем потому, что палатация перед *eu произошла после йотации в сочетаниях Ci̯. Таким образом, относительная хронология изменений *Ceu > *Ću определяется так: после окончания йотации групп Ci̯, перед второй палатацией задненебных.

IV. Дальнейшая судьба палатального ряда в славянских языках