Гений и злодейство

– Что же, значит, это не она впустила Германна в дом? – Игорь бросил копаться в компьютере, вытер руки носовым платком и уселся на стол напротив Андрея.

– Зачитываю… – Черепанов нашел нужную страничку и прочел: “Наконец графинину карету подали. Германн видел, как лакеи вынесли под руки сгорбленную старуху, укутанную в соболью шубу, и как вслед за нею, в холодном плаще, с головой, убранною свежими цветами, мелькнула ее воспитанница. Дверцы захлопнулись. Карета тяжело покатилась по рыхлому снегу”.

– Куда это они? – спросил Игорь.

– На бал к посланнику, слушай дальше. “Швейцар запер двери. Окна померкли…” Обращаю ваше внимание: хозяйки уехали, и швейцар запер дверь! Но дальше читаем: “Ровно в половине двенадцатого Германн ступил на графинино крыльцо и взошел в ярко освещенные сени. Швейцара не было. Германн взбежал по лестнице, отворил двери в переднюю и увидел слугу, спящего под лампою в старинных, запачканных креслах. Легким и твердым шагом Германн прошел мимо его”.

– И что дальше? – спросил Игорь, когда Андрей замолчал.

– А ничего – прошел по дому до самой спальни графини. Там он спрятался в маленьком кабинете, примыкавшем к спальне, и ждал там до двух часов, когда вернется графиня с Лизой.

– До чего простые нравы! – восхитился Игорь. – Эдак любой бандит, выходит, мог беспрепятственно войти в дом и притаиться а спальне?

– Но ведь ты читал, что швейцар ЗАПЕР дверь, – возразила Маша, успевшая за это время достать из шкафа заварочный чайник, сахарницу, заварку и пакет с сухарями.

– Выходит, кто-то ее отпер, – развел руками Андрей, – если, конечно, не предполагать, что Германн шел на свидание с отмычкой в кармане. Можно, конечно, предположить, что здесь слово “запер” означает всего лишь “закрыл”, а не “запер на ключ”, ведь в то время некоторые слова использовались не совсем так, как сейчас…

– Например?.. – подозрительно спросил Игорь.

– Например, слово “наверно” означало “точно”, а не “предположительно”, – пояснил Андрей. – Или вот: “При виде пистолета графиня во второй раз оказала сильное чувство” – сейчас так не говорят. Но все равно, это не объясняет того факта, что Германн почему-то упорно ждал под дверями ровно до половины двенадцатого! Вот посмотрите: Лиза со старухой уехали где-то в четверть двенадцатого: после их отъезда Германн еще походил около дома, взглянул на часы: было одиннадцать двадцать, еще постоял, глядя на часы и выжидая ровно одиннадцать тридцать, и только тогда вошел. Потом ему еще пришлось ждать в доме аж два с половиной часа! Если предположить, что в то счастливое время двери домов вообще не запирались на ночь, то почему бы ему ни прийти попозже, когда слуги уж точно лягут спать, почему он заявляется почти сразу после отъезда хозяев?.. И почему требуется такая точность?

– Подожди, подожди, – нахмурился Игорь. – А откуда он знал, когда они вернуться?

– А из письма Лизы! Вот, она тут черным по белому пишет: “Мы останемся часов до двух”…

– Интересно, – протянула задумчиво Маша, – а зачем ему вообще нужно было приходить в дом, когда Лизы там не было?.. То есть – до ее прихода? Он же, вроде, шел к ней на свидание?..

– Во-о-о-от! – оживленно воскликнул Андрей. – Тут начинается самое интересное.

Он подскочил со стула, вытащил из стеллажа старый журнал, перевернул его и начал рисовать прямо на задней обложке.

– В доме графини было такое же расположение комнат, как здесь у нас – одна за другой, амфиладой: от парадной лестницы налево, через “переднюю”, где Германн застал спящего слугу, – зала, за ней гостиная, а дальше – спальня хозяйки. Из спальни еще две двери: в маленький кабинет, куда графиня никогда не заходила, и где спрятался Германн, и на винтовую лестницу, ведущую в комнату Лизы. Пробраться в комнату Лизы Германн мог только через спальню графини, пока она пустовала…

– То есть, он должен был подождать Лизу в ее комнате? – понял Игорь. – А вместо этого…

– А вместо этого спрятался в маленьком кабинетике, примыкающем к спальне графини, дождался приезда хозяйки, потом в щелочку подсматривал, как она раздевалась…

– Старуха? – ужаснулась Маша. – Извращенец…

– Да, здесь прямо так и написано: “Германн был свидетелем отвратительных таинств ее туалета…” А затем, когда слуги ушли, вышел из своего укрытия и стал уговаривать старуху открыть ему тайну трех карт…

– И уговорил до смерти, – закончила Маша. – Думаю, чай заварился, идите к столу. Игорь, в твоей чашке выросла какая-то культура, похоже на пенициллин…

Молодые люди разом бросились смотреть и с треском сшиблись лбами над чашкой.

– Ой, – с умилением проговорил Игорь, заглядывая внутрь, – и правда – вырос кто-то… Зелененький… Я в субботу забыл ее помыть, а здесь у батареи тепло. Вот оно и проклюнулось…

– Дожили, – презрительно говорил Андрей Черепанов, потирая ушибленный лоб. – Плесень в чашках растет. Скоро хвощи появятся, папоротники, потом полезут динозавры, нас всех пожрут…

– Нас скорее тараканы пожрут, – заметила Маша. – Дай сюда эту чашку, ее вымыть надо. Возьми другую.

– Зачем вымыть? – воспротивился Игорь. – Они же живые все-таки, пусть себе растут!