Гений кривомыслия. Рене Декарт и французская словесность Великого Века

Как уже говорилось, согласно общепринятой версии, выстроенной по мемуарным и эпистолярным свидетельствам очевидцев трагического происшествия, причиной смерти стала элементарная пневмония, от которой оправился посол Шаню за день того, как слег философ: впервые такая версия была публично представлена в биографии А. Байе «Жизнь господина Декарта»311. Тем не менее в последние годы получила хождение другая версия смерти Декарта, где упор сделан на возможности отравления, жертвой которого якобы пал французский философ, оказавшийся при дворе Кристины не совсем ко двору. Заметим, что такого рода слухи ходили сразу после внезапной кончины Декарта, но только в 2009 году выдающийся историк античной философии Теодор Эберт опубликовал в Германии монографию «Таинственная смерть Рене Декарта», где собрал и проанализировал весь корпус исторических документов, имеющих касательство к болезни и кончине философа312. На основе тщательного анализа зафиксированной симптоматики заболевания, а также досконального изучения шведского окружения Декарта ученый выдвинул гипотезу, согласно которой философ мог быть отравлен тем самым католическим священником Франсуа Вьоге, отказавшим Декарту в последнем причастии: он также проживал в резиденции французского посла в Стокгольме, ежедневно общался с Декартом и помимо роли исповедника для местных католиков исполнял функцию главного эмиссара папской Конгрегации пропаганды веры в Северной Европе. Вьоге якобы сильно сомневался в католическом характере учения Декарта и мог пойти на крайнюю меру, чтобы прервать влияние философа-вольнодумца на Кристину. Существует еще одна версия смерти Декарта, не столь экстравагантная, нежели та, что была представлена в монографии немецкого ученого, где французский философ принимает смертельное зелье из рук католического священника, напитавшего облатку мышьяком. В этой версии отравителем выступает вовсе не Вьоге, который был все-таки единоверцем философа, хотя и не разделял его учения по части католических таинств. В соответствии с гипотезой парижского адвоката Жан-Марка Варо (1933–2005), прославившегося также своими историческими расследованиями спорных судебных разбирательств, коварный злоумышленник, чье имя растворилось в истории, пошел на отравление, действуя в интересах придворных шведских протестантов, педантов и ксенофобов, которые будто бы были глубоко обеспокоены связями королевы с французским философом-католиком и решили устранить интеллектуального соперника, тем более что в Стокгольме уже начали ходить слухи о живом интересе Кристины к католицизму313. Очевидно, что в пользу такой версии могут свидетельствовать также усилия Шаню, который, судя по всему, не без тайного умысла всеми правдами и неправдами содействовал появлению Декарта при дворе Кристины и мог питать надежды на то, что в общении с философом королева точно придет к решению о перемене веры, что не могло не пойти на пользу Франции, всячески искавшей сближения с Швецией. Собственно говоря, события, последовавшие за смертью мыслителя, также подтверждают правдоподобие такого поворота вещей: в 1654 году Кристина отреклась от престола, официально приняла католичество и поселилась в Риме, много позднее она признавалась, что сделала этот шаг под влиянием своего «достославного мэтра».

Так или иначе, но тайна смерти Декарта усугубляется тем, что в течение целой недели философ отказывался от медицинской помощи, что объяснялось, по всей видимости, как всегдашним недоверием к врачам, так и сомнением в рациональном характере лечения, предложенного королевским врачом, который не преминул назначить больному кровопускание. «Пощадите французскую кровь!» – будто бы бросил в лицо горе-лекарю одинокий философ, вдруг остро ощутивший себя французом в «стране белых медведей», забытой католическим Богом. Словом, все выглядело так, будто философ действительно сжился с той мыслью, что поразившее его заболевание было не более чем очередным испытанием на пути торжества здоровья, жизни и разума.

Так или иначе, но приходится признать, что смерть Декарта действительно остается окутанной тайной; по недоуменному замечанию одного из приглашенных ко двору Кристины филологов-грамматистов, «как умер Декарт – это настоящая загадка». Тайна эта пребывает тайной, безотносительно к тому, принимаем ли мы традиционную версию теолога-эрудита Адриана Байи, главной загадкой в которой является упорный отказ больного от врачебной помощи; соглашаемся ли мы с вариантом немецкого историка философии Теодора Эберта, где главным злодеем выступает папист-фанатик, решивший оградить молодую шведскую королеву от опасных связей с автором новой философской доктрины; или, наоборот, следуем видению этой смерти, представленному парижским адвокатом, пламенным французским патриотом и убежденным католиком Жан-Марком Варро в книге с выразительным названием «Рене Декарт, французский шевалье».