Гений кривомыслия. Рене Декарт и французская словесность Великого Века

Нам почти нечего сказать о портрете Декарта в юности (ил. 1): он всплыл чудесным образом в юбилейном 1937 году, был выставлен в Национальной библиотеке Франции, сейчас находится в Музее августинцев в Тулузе. Портрет XVIII века работы неизвестного автора представляет нам молодого человека накануне решающего выбора: прямой открытый взгляд, не лишенный загадочности, изысканное платье, нарядный галстук; если это и либертинец, то в самом начале пути. «Я был молод […] я никогда не давал обета целомудрия и не хотел прослыть за святого». Это – Декарт до Декарта.

Портрет Декарта работы Франса Ван Схотена (ил. 2), приблизительно 1644 года. Схотен хорошо знал философа, перевел «Геометрии» на латынь, был автором рисунков к этому трактату, он хотел опубликовать свой рисунок в издании перевода, но Декарт был против, выразив неудовольствие надписью, указывающей на его происхождение из провинции Пуату. Как это ни странно, но сам портрет в целом ему скорее понравился: «…Я нахожу его очень удачным, но борода и платье нисколько не походят». Очень возможно, что ни борода, ни платье не походили на то, как себя видел Декарт, но на этом портрете впервые появляется странный, раздвоенный взгляд философа, который станет рекуррентным мотивом во всех прижизненных портретах Декарта. Изображенный персонаж впивается взглядом в предполагаемого зрителя, но вместе с тем как будто отводит от него один глаз, словно зная обо всех и каждом что-то такое, что никому другому не известно.

Ил. 2. Портрет Декарта работы Франса Ван Схотена

Портрет Рене Декарта (ил. 3) долгое время считался кисти Франса Халса, в настоящее время установлено, что это копия с наброска Халса неизвестного мастера. Находится в Лувре, правда, убран в запасники. Здесь также очевиден странный, разнонаправленный, вопрошающий взгляд, устремленный преимущественно на зрителя, вместе с тем как будто по сю сторону рамы, внутрь философа.

Портрет, точнее, набросок к портрету Декарта кисти Франса Халса (ил. 4), приблизительно 1649 года, то есть накануне отъезда в Швецию, находится в настоящее время в Государственном художественном музее Копенгагена. Исторический контекст воссоздан в работе американского историка философии Стивена Надлера317. В глаза бросается все та же решимость, здесь, возможно, даже наигранная, растрепанные волосы, в действительности парик, специально заказанный в Париже для поездки в Швецию, изящный белый воротник, темный дорогой плащ: портрет придворного философа, который знает себе цену. Все тот же разнонаправленный вопрошающий взгляд, оба глаза смотрят на смотрящего, но по-разному, правый уходит чуть выше, по ту сторону, в неизвестность. Если не знать, что это портрет философа, то можно подумать, что на картине изображен отставной, но по-прежнему бравый капитан мушкетеров.

Ил. 3. Портрет Рене Декарта, копия с наброска Халса неизвестного мастера

Ил. 4. Набросок к портрету Декарта кисти Франса Халса

Ил. 5. Портрет Декарта работы Яна Баптиста Веникса

Наконец, самый ясный и самый темный портрет Декарта (ил. 5). Речь идет о работе Яна Баптиста Веникса, это портрет 1647–1649 годов, о котором писал Мамардашвили:

Есть портрет Декарта (не Хальса, а другого художника), на котором изображено мягкое и задумчивое лицо и какие-то странные волосы, такие волосы бывают обычно у очень мягких и немного уродливых людей. Художник видел Декарта, а мы не видели, и ему, художнику, очевидно, было виднее. Так вот, на этом портрете Декарт держит в руках книгу, на которой написано: «Mundus est fabula»318.