Гении неба

— Да, Владыка, — прошептала она. В руке Тунга возник крохотный прямоугольник синего металла — не больше почтовой марки. Дэв толкнул меня коленкой и прошипел:

— Психоключ!!!

Я шикнул на него. Я смотрел. Девушка стала казаться немного сонной — только и всего.

— Теперь ты знаешь, что нужно делать — распорядился Тунг. Таласса молча кивнула.

— Соберись, — приказал Тунг и спрятал ключ. Таласса заморгала и ее большеглазая мордашка приобрела удивленное выражение.

— Все в порядке, Таласса, — усмехнулся Тунг, — Я просто проявил твою информацию и одновременно заблокировал долговременную память. Это связано с твоим поручением. Теперь понятно, почему такая закрытость?

— Но… Да, — нахмурила лоб она, — Но Владыка, это прямое нарушение…

— Глупенькая. Многие знатные дамы Империи платят огромные деньги, чтобы предаваться скотоложеству, а ты будешь этим заниматься даром, притом в полной безопасности. Ответственность за эту твою миссию только на мне…

Тунг неожиданно рассмеялся:

— Впрочем, если уж откровенно, то какая ответственность? Если ты справишься, ты не будешь ничего помнить. А если не справишься, то помнить вообще станет некому. Ты видела, как рассыпалась Хайра, когда переписала информацию? Это совсем не несчастный случай, девочка. Это наказание за то, что варвар послал ее подальше.

Девушка молчала. Я заметил в ее взгляде постепенное понимание того, в чем уже убедился: Майя отнюдь не рай, а гуманный Тунг не столь уж и добр. Если, конечно, добрым быть не выгодно.

— Тебе достался достаточно неприятный объект. Вот он, полюбуйся.

Взмах пятнистой руки, и перед ними возник я. То есть мое объемное изображение.

— Честно сказать, я начал уважать их. А когда-нибудь мог бы начать бояться, — признался Тунг, — Жесток, недоверчив, феноменальный нюх на ложь. Поэтому работа будет тяжелой. Возможно, что как многие варвары, он считает женщин низшими существами. Если это так — то используй свою мнимую вторичность. Не пытайся с ним играть. Будь сама собой. Будь искренней и уязвимой. Такой стиль, как мне представляется, будет самым лучшим.

Таласса молча кивнула. Тунг пожевал губами и строго подытожил:

— Работай на доверие. Тонкие прикосновения, застенчивость.

Вздохнул:

— Я говорю ужасные вещи, но такова жизнь, девочка. Самым лучшим для тебя было бы в него влюбиться.

— Ч — что Вы сказали?! — еле выговорила Таласса.

Тунг махнул рукой, голограмма исчезла. Хмуро сказал:

— Мы сильны. Мы очень сильны, и при желании без напряжения стерли бы в пыль, превратили в газовую туманность этот мир со всеми его обитателями. Но есть сила и в слабости. И мудрый использует не самый быстрый, а наилучший из методов. Твоя сегодняшняя слабость, девочка — это завтрашнее могущество Империи. Ступай, скоро твоя премьера.

— Да, владыка, — сказала Таласса и пошла к строениям. Тунг лениво развалился в своем каменном кресле, подставив лицо теплу солнца Оодад. Он похмыкивал, прикрыв глаза, и судя по всему вскоре беспечно задремал.

Дэв выключил проектор. Уже нормальным голосом сообщил:

— Завидую! А как ты думаешь, может мне тоже попривередничать, глядишь, новую тетку подкинет наш благодетель?

— А твою нынешнюю — в распыл? — скривился я, — Хайра была стерва, спору нет, и все же жаль. Я сейчас подумал — ведь ее, может, не за то в распыл пустили, что вышел скандал, а за то, что не стала гнуться перед нашим пятнистым «благодетелем»?

— Только без соплей! — тут же отреагировал Дэв.

— Я всем нутром против этих игрищ с девками, — поморщился я, — Старый хорек ведь заглянул в мои схемы, Дэв! И для меня игры заканчиваются. Я же чувствительный. Ладно эта Хайра, а девчонка же играть не будет. У нее на морде написано, что и захочет — да не сможет играть!

Дэвид покосился на меня и тяжко вздохнул, открывая банку пива. Я помолчал, слушая задумчивое бульканье. Дэв приглашающе мигнул в сторону открытой упаковки. Я покачал головой.

— Слушай, а я за ее глазенками смотрел, — после долгой паузы сообщил друг, — Когда она голограмму разглядывала. И если я хоть что-то в бабах понимаю, так ты ей понравился. Вот только не пойму, что она в тебе такого смогла найти? Урод как урод. Разве что долговязый?

Дэв опять основательно приложился к банке и решительно водрузил ее на стол:

— Предложения на вечер?

Я пожал плечами:

— Нету вообще никаких. Как и настроения что-то затевать.

Дэв сердито посмотрел в глаза:

— Ты это прекращай, понял? Р — Ромео, мать т — твою через коромысло в дугу, коляску и тележное дышло! Гос-сподом богом!

Я выставился на него. Он довольно захохотал:

— Вот так вот! В хорошем словаре бывают и такие слова. Это значит, что словарь полный. Особенно, если это русский словарь для беспомощных наивных иностранцев.

Я фыркнул:

— Это ты, что ль, беспомощный? Или ты у нас наивный?

Приятель ушел от ответа, похлопал по плечу:

— Не переживай. Все наладится, ей — богу наладится! А теперь — на кухню. Раз ты самоустранился, то я беру руководство в свои руки. Мы посмотрим — не мифом ли окажется мое представление о том, когда «ломится стол». Тем более, что пора устроить колоссальную пьянку: поводов для этого хоть отбавляй.

Я хмыкнул.