Гении разведки

Известный и рано ушедший историк разведки Анатолий Судоплатов, сын генерала Судоплатова, говорил мне: на руках твоего отца крови нет. Он не имел никакого отношения к внутренним разборкам, и здесь его руки чисты. Он не участвовал в эксах. Не знаю, можно считать убийством похищение Кутепова и обвинять в этом отца? В автомобиле, в котором везли генерала, отца не было. Да, это он организовал захват. Да, это, безусловно, сделали его люди. Но цель — не убить главу РОВС, а доставить Кутепова сюда, в Москву и устроить суд над ним. Никто не связывает действия группы отца и с убийством перебежчика Порецкого — Райсса, оставшегося до войны на Западе. Иногда имя Серебрянского ставят в ряд с фамилией Волльвебера. Немецкий антифашист — диверсант Эрнст Волльвебер и его сторонники до и в первые годы войны вели разведку, взрывали и топили корабли Германии в Балтийском море. Но и это — не терроризм, а жестокая борьба с нацизмом. А СГОН под руководством отца, да, совершала диверсионные акты.

Меня интересует, что делал отец в Китае. Какие-то вещи постепенно и смутно раскрываются. Видимо, создал свою сеть, ведь там было очень много наших и много разных интересов. Естественно, я не могу знать, как они связаны, переплетаются ли между собой и какие были задумки. В Китае действовал и разведчик Эйтингон. Отец себя там хорошо проявил. Но чего добился? Может быть, то, что было на самом деле, так и останется неизвестным.

А это вы смотрите уже копии наградных документов. Два ордена Ленина — первый он получил в 1936 году за довоенные операции, второй — за подвиги в Великую Отечественную. Награжден двумя орденами Красного Знамени, медалями «За оборону Москвы», «Партизану Отечественной войны» I степени, «За победу над Германией», почетным оружием. Не уверен, есть ли в разведке еще кто-то, дважды отмеченный Знаком Почетного чекиста, как Серебрянский. Для разведчика этот Знак — что скрипка Страдивари для виртуоза-музыканта.

И я разделяю восхищение Анатолия Яковлевича. Сколько же совершил человек, первая Особая группа которого еще в 1930-х была переименована чекистской молвой в «группу дяди Яши». Известно, что в результате работы группы была создана широкая агентурная сеть глубокого залегания. В случае войны задачей сети было проведение диверсий на стратегических объектах потенциального противника. Кроме того, группе было дано право, так и написано в инструкции, карать на чужих территориях врагов Страны Советов, предателей, диверсантов, террористов из числа белогвардейцев. Эта Особая группа была своего рода параллельной структурой, действовала самостоятельно и независимо от разведывательной службы. И возглавлял ее уже тогда опытнейший нелегал Серебрянский. Считается, что в нашей стране именно он положил начало этому суровому направлению в работе разведки.

Видимо, Серебрянский нелегально работал в Палестине и в Польше. Считается, что ему удалось создать агентурную сеть в сионистских организациях двух этих — и не только этих — стран. В середине 1930-х он расширил резидентуры во Франции, Японии, даже в Китае, который тогда оккупировали японцы. Помимо этого резидентуры СГОН действовали на Балканах, в Германии, Прибалтике, государствах Скандинавии. Возможно, СГОН проникла и в Италию. Считается, что в Специальной группе особого назначения действовали 16 резидентур, в общей сложности 200 человек, которые вели разведку и были готовы к проведению диверсий.

Так и неизвестно, что делал Серебрянский в Румынии, за что его там задержали (и быстро выпустили) в 1931-м. Об этом в официальной биографии сообщается как-то мимоходом — «проезжал проездом», задержали — отпустили. Это же маловероятно. Но легенды для того и существуют, они были и будут.

Видимо, знакомство Серебрянского с Судоплатовым произошло в сентябре 1936 года, когда Серебрянский возглавлял Центр закордонной разведки органов безопасности. И даже сам Судоплатов об этом Центре почти ничего не знал.

Но за что же тогда трижды сажала Якова Исааковича его столь любимая советская власть, которой он так преданно служил? Ладно, в 1921-м взяли сотрудника ЧК за то, что был в молодости эсером. К счастью, продержав под следствием четыре месяца, выпустили в марте 1922-го, поняв, что с правыми эсерами у Серебрянского больше нет никаких связей. В 1938-м его пытали на допросах, хотя до этого обласкали наградами. Уже во время войны в августе 1941-го приговорили «за шпионаж» к расстрелу, а помощницу — жену Полину, лейтенанта госбезопасности, к десяти годам. В 1956 году он, снова сиделец по так называемому «делу Берии», скончался в тюрьме от сердечной недостаточности.

Однако милейший Анатолий Яковлевич Серебрянский, которому никак не дашь его лет, поначалу расстроил меня своим откровением: