Генри Лонгфелло. Песнь о Гайавате. Уолт Уитмен. Стихотворения и поэмы. Эмили Дикинсон. Стихотворения.

Я не доступен тревогам, я в Природе невозмутимо спокоен,
Я хозяин всего, я уверен в себе, я среди животных и растений,
Я так же восприимчив, податлив, насыщен, молчалив, как они,
Я понял, что и бедность моя, и мое ремесло, и слава, и поступки мои, и злодейства не имеют той важности, какую я им придавал,
Я в тех краях, что тянутся до Мексиканского моря, или в Маннахатте[100]

, или в Теннесси, или далеко на севере страны,На реке ли живу я, живу ли в лесу, на ферме ли в каком-нибудь штате,
Или на морском берегу, или у канадских озер,
Где бы ни шла моя жизнь, — о, быть бы мне всегда в равновесии, готовым ко всяким случайностям,
Чтобы встретить лицом к лицу ночь, ураганы, голод, насмешки, удары, несчастья,
Как встречают их деревья и животные.

Слышу, поет Америка

Перевод И. Кашкина.

Слышу, поет Америка, разные песни я слышу:
Поют рабочие, каждый свою песню, сильную и зазывную.
Плотник — свою, измеряя брус или балку,
Каменщик — свою, готовя утром рабочее место или покидая его ввечеру,
Лодочник — свою, звучащую с его лодки, матросы свою — с палубы кораблей,
Сапожник поет, сидя на кожаном табурете, шляпник — стоя перед шляпной болванкой,
Поет лесоруб, поет пахарь, направляясь чем свет на поля, или в полдень, или кончив работу,
А чудесная песня матери, или молодой жены, или девушки за шитьем или стиркой, —
Каждый поет свое, присущее только ему,
Днем — дневные песни звучат, а вечером — голоса молодых, крепких парней,
Распевающих хором свои звонкие, бодрые песни.

Где осажденная крепость?

Перевод К. Чуковского.

Где осажденная крепость, бессильная отбросить врага?
Вот я посылаю туда командира, он проворен, он смел и бессмертен,
С ним и пехота, и конница, и обозы орудий.
И артиллеристы беспощаднее всех, что когда-либо палили из пушек.

Пусть безмятежен тот, кого я пою

Перевод А. Сергеева.

Пусть безмятежен тот, кого я пою
(Тот, рожденный борением противоречий), я посвящаю его Народу,
Я вселяю в него мятеж (о, тайное пламя и право бунта! О, неугасимое, животворящее пламя!).

Не закрывайте дверей

Перевод К. Чуковского.

Не закрывайте дверей предо мною, надменные библиотеки,
Ведь я приношу вам то, чего никогда не бывало на ваших тесно уставленных полках, то, что вам нужнее всего,
Ибо и я, и моя книга взросли из войны;
Слова моей книги — ничто, ее стремление — все,
Одинокая книга, с другими не связанная, ее не постигнешь рассудком,
Но то сокровенное, что не сказано в ней, прорвется на каждой странице.

Поэтам, которые будут

Перевод С. Маршака.