Генри Смарт и секрет золотого кубка

– Молчи, Анри! Сейчас говорю я! – ещё громче рычит Дюпре. – В общем, я за вас поручился, а вы всего раз появились на работе и на следующее утро уже смылись. Мне следовало бы отправить вас в тюрьму. Как минимум – прогнать из дворца! Вот так! А вместо этого я стою тут и выслушиваю, что вам опять нужна моя помощь. Невероятно! Я слишком добр для этого мира!

– Месье! – выпевает Хильда таким голоском, которого я никогда у неё не слышал. – Я понимаю, что вы разочарованы, но мы можем всё объяснить. И умоляем вас: пожалуйста, помогите нам! – Следует невинный взмах ресницами, способный растопить ледник.

Дюпре задумывается, а затем берёт себя в руки:

– Ладно, рассказывайте: почему вы просто исчезли? И главное: почему вы теперь снова объявились?

Я набираю в лёгкие побольше воздуха, надеясь, что сейчас мои слова прозвучат по-настоящему убедительно:

– Месье Дюпре, мы пришли в Париж не одни. Нас сопровождал наш дядя. Он тоже собирался искать работу. Вчера вечером мы договорились встретиться с ним, только поэтому и ушли отсюда. Но он в условленном месте не появился.

– Мы искали его везде, – добавляет Хильда, – но так и не можем найти. Мы ужасно беспокоимся: а вдруг с ним что-то случилось? Тогда мы останемся совсем одни на белом свете! Месье Дюпре, умоляю вас, помогите нам его найти! – Теперь Хильда даже выжимает из себя несколько слезинок. Я глубоко потрясён – какая она одарённая актриса!

Дюпре, который только что очень злился, вздохнув, всё-таки решает снисходительно улыбнуться:

– Дети, дети, почему же вместо того, чтобы ночью тайком убегать из дворца, вы мне сразу об этом не сказали?! А что касается вашего дяди – не беспокойтесь. Вероятно, он просто поддался искушениям большого города. С теми, кто приходит из деревень, такое порой случается.

– Какие ещё искушения? – допытываюсь я.

– Ну, Париж – это город прекрасных женщин. Наверняка ваш дядя именно такую и встретил. Ах, l’amour! Любовь!

Я усмехаюсь. Зигфрид действительно неравнодушен к женскому полу и почему-то твёрдо убеждён, что это взаимно. Неужели вчера, прогуливаясь вечером, он с кем-то познакомился?

Хильда шепчет мне, качая головой:

– Не-е-ет, только не это! Зигфрид, конечно, полный идиот, но я не могу представить, что он спокойно разгуливает с новой знакомой по Парижу, в то время как лунные часы тикают и может случиться, что он застрянет тут на следующие три года. Но может, д’Артаньян и его отравил, как нас, и он лежит где-нибудь без сознания. Я только до сих пор не понимаю, зачем д’Артаньян это сделал.

– Э-эм… нет, месье Дюпре, не думаю, чтобы наш дядя завёл новое знакомство. Он… э-э-э… – я ломаю голову, как убедить Дюпре, что Зигфриду угрожает опасность, – ведь он… э-э-э… только что овдовел. Он ещё очень скорбит. – Уф-ф-ф! Есть! Точно! Это веская причина не обращать внимания на женщин. У папы тоже так. После того как мама умерла, он больше не влюблялся. В общем, логика в этом есть.

Но Дюпре, однако, недоумённо морщит лоб:

– Вдовец, так-так.

– Но он, к сожалению, очень вспыльчивый! – прибавляет Хильда. – Любит подраться с другими парнями. Вдруг он вызвал кого-нибудь на дуэль и теперь тяжело ранен?

Дюпре смеётся во весь голос:

– Дети, дети, ваша фантазия не знает границ. Простой деревенский трудяга – и дуэль? Нет-нет, дуэли – это дело благородных. И даже им они строжайше запрещены. Кардинал Ришелье позаботился о том, чтобы король запретил дуэли и карал за них смертью.

Ой-ой, в каком жестоком времени мы оказались! Но имя Ришелье наводит меня на одну идею. Если я не ошибаюсь, в фильме про мушкетёров он ужасно противный. Жадный до власти и обозлившийся на тех, кто не интересуется религией или как-то встаёт ему поперёк дороги.

– Кардинал так могуществен? – спрашиваю я. – Тогда для нашего дяди здесь особенно опасно – ведь он не слишком верующий. Можно даже сказать, религия для него вообще ничего не значит. Не говоря уж о высокопоставленных лицах церкви, кардиналах там или епископах. Он считает, что все люди равны: неважно, король ты, кардинал или крестьянин, – заявляю я наобум в надежде произвести этим какое-то впечатление.

Похоже, сработало! Филипп в мгновение ока бледнеет:

– Ваш дядя порочит святую церковь?! И не оказывает должного уважения священству?! И даже сомневается в монархии?! Какой ужас! Тогда действительно нужно срочно его найти – иначе он пропал! Если кардинал Ришелье и его ищейки схватят мятежного еретика, они его не помилуют. Будем надеяться, что помочь вашему дяде ещё не поздно!

Опля! Я высосал эту историю из пальца, но раз Филипп так говорит, я уже начинаю переживать за Зигфрида. В конце концов, никогда не знаешь, с кем он ввяжется в драку в следующий раз. Моим другом он явно никогда не станет, но пятьдесят лет тюрьмы я ему всё-таки тоже не желаю!

Глава 16. Человек с Луны, или Вполне гениальный план!

А может, я всё-таки и желаю ему пятьдесят лет тюрьмы. Кажется, Зигфрид и правда сподобился во время своего дурацкого «разминания ног» подраться с первыми же попавшимися гвардейцами.