Генрих VIII. Жизнь королевского двора

Уайетт стал одним из величайших английских поэтов. Он сочинял волнующие стихи и рондо²⁰, остроумные эпиграммы, загадки и сатиры на темы придворной жизни, вдохновленные произведениями Горация и Ариосто. Благодаря ему в английскую поэзию вошли сонеты в духе Петрарки. Уайетт также ввел в нее собственное изобретение – ритмическое рифмованное двустишие в конце: мы видим его в некоторых стихотворениях, принадлежащих к лучшим образцам англоязычной лирики. При жизни Уайетта его сочинения распространялись в списках и были опубликованы только после смерти поэта, в сборнике Ричарда Тоттеля «Смесь» (1557). Внук Уайетта, Джордж, стал биографом Анны Болейн.

Даже через четыре года после возвращения в Англию Анна придерживалась по преимуществу французского стиля жизни и «очень хорошо говорила по-французски»²¹. Благодаря изысканным манерам ее нельзя было принять за англичанку, все считали ее «урожденной француженкой»²². У Анны было много книг на французском, и большинство ее писем к Генриху VIII написаны на этом языке. Она предпочитала одеваться по французской моде, демонстрируя «прекрасный вкус»²³; популяризация в Англии французского капора – преимущественно ее заслуга. Анна любила изобретать новые фасоны одежды: «каждый день она вносила какие-нибудь изменения в свои наряды»²⁴. Дамы при французском дворе подражали ей, впоследствии так же стали поступать английские леди.

Однако Анна не только впитала в себя культуру двора Франциска I, славившегося вольными нравами, научилась изысканным манерам и умению держаться. Можно не принимать во внимание недоброжелательное утверждение Сандера о том, будто отец отправил свою младшую дочь во Францию, так как ее застали в постели с его дворецким и домашним священником: ни в одном другом источнике таких сведений не содержится. Но нельзя игнорировать другие свидетельства о ранних сексуальных приключениях Анны: в 1533 году король Франциск доверительно рассказал герцогу Норфолку, «как нецеломудренно всегда жила Анна»²⁵. Спустя три года Генрих сам говорил испанскому послу, что Анну «испортили» во Франции и он обнаружил это, только вступив в связь с ней²⁶. Позже, сразу после казни Анны, когда королю предложили в жены принцессу Мадлен Французскую, он заявил, что «слишком хорошо познакомился с французским воспитанием и манерами»²⁷. Сестра и брат Анны тоже были печально знамениты своими сексуальными похождениями, и даже мать их пользовалась сомнительной репутацией. Учитывая такое прошлое, трудно поверить, что Анна оставалась целомудренной: ее расчетливый отказ уступить притязаниям короля почти наверняка был следствием своекорыстия и честолюбия, а не ее хваленых моральных принципов.

33 «Мастер Ганс»

В течение лета 1526 года «король с удовольствием охотился»1, неспешно переезжал с места на место, раздавал по пути милостыню, добывал дичь для принимавших его хозяев, а по вечерам забавлялся с шутами, которых взял с собой2. В августе Генрих весело проводил время в Петворте (Сассекс), затем отправился дальше – через Чичестер в мощный замок Арундел, который «очень любил»3 и куда со всей округи съехались местные дворяне, дабы засвидетельствовать ему свое почтение. Оттуда, невзирая на затянувшиеся дожди, король двинулся на север – через Винчестер, Тракстон, Рамсбери, Комптон, Лэнгли, Бичестер, Бекингем и Эмптхилл в свой новый дворец в Графтоне (Ноттингемшир), возведенный неподалеку от приходской церкви на землях, полученных по обмену с маркизом Дорсетом. Строительство завершилось как раз к его приезду. В полумиле от дворца находилось старое имение предков Дорсета – семьи Вудвилл; в близлежащей церкви дед Генриха, Эдуард IV, тайно обвенчался с Елизаветой Вудвилл (1464)4. В последующие годы Генрих регулярно посещал Графтон и с большим удовольствием охотился там.