Генрих VIII. Жизнь королевского двора

Первым грумом стула короля стал влиятельный Уильям Комптон, некогда находившийся под опекой Генриха VII. Комптон был девятью годами старше принца Генриха и с детства служил ему. Он происходил из богатой семьи и построил себе около 1515 года прекрасный дом из красного кирпича с внутренним двором – Комптон-Вайньейтс в Уорикшире, который сохранился до наших дней. Король бывал там несколько раз. В комнате, где он предположительно останавливался, потолок был украшен королевскими эмблемами и вензелями. Иностранные послы справедливо считали Комптона одним из самых могущественных людей при дворе и осыпали фаворита деньгами и дорогими подарками, чтобы заручиться его благосклонностью¹³.

Другим добрым приятелем короля был его дальний родственник и служитель Покоев, отвечавший за подачу блюд на стол¹⁴, – Эдвард Невилл, брат лорда Джорджа Абергавенни и родственник Уорика Делателя Королей. Как и Брэндон, он внешне походил на Генриха VIII. Их часто принимали за братьев, и, хотя они были почти ровесниками, ходили упорные слухи, будто Невилл – незаконный сын короля. Позднее Елизавета I игриво называла его сына «братец Генри»¹⁵. Невилл разделял страсть короля к турнирам.

Сэр Томас Болейн, эсквайр тела, обретался при дворе с 1501 года и во время коронации Генриха стал кавалером ордена Бани; вскоре после этого его назначили рыцарем тела, смотрителем биржи в Кале, смотрителем замка Норвич и шерифом Кента. Болейны отличались честолюбием, стремились к успеху, включая продвижение по социальной лестнице. Дед Томаса, сэр Джеффри Болейн, предприимчивый торговец, разбогател настолько, что в 1457 году стал лордом-мэром Лондона, а позже приобрел для себя два прекрасных имения: Бликлинг в Норфолке и Хивер в Кенте. Его сын, сэр Уильям Болейн, заключил блестящий брак с Маргарет Батлер, дочерью англо-ирландского графа Ормонда, а сам Томас вступил в не менее великолепный союз с Элизабет Говард, дочерью графа Суррея.

После смерти отца в 1505 году¹⁶ Болейн жил в замке Хивер, а его мать унаследовала Бликлинг. В момент воцарения Генриха ему было тридцать два. Он отличался хитростью, разнообразными способностями, честолюбием, но одновременно – скупостью и беспринципностью, жаждой власти, богатства и продвижения по службе; французский посланник писал, что он «скорее возьмется за дело ради выгоды, чем из любых других соображений»¹⁷. Не лишенный личного обаяния, Болейн вскоре доказал королю, что может быть полезным и достойным доверия. Он бегло говорил на латыни, а французским владел лучше, чем кто-либо другой при дворе¹⁸, так что с 1512 года Генрих не раз отправлял его за границу с важными поручениями, выполняя которые сэр Томас продемонстрировал недюжинный дипломатический талант. Он получил хорошее образование в гуманистическом духе; Эразм хвалил его за выдающуюся ученость. Это еще больше расположило к нему Генриха, как и умелые выступления на турнирах.

Генри Гилдфорд, «крепкий молодой человек, которого очень любил король»¹⁹, был, вероятно, года на два старше Генриха; посвященный в рыцари в 1512 году, он оставался в милости до конца своих дней, получая должности и угодья. Взращенный, как и Болейн, на идеях гуманистов, Гилдфорд регулярно переписывался с Эразмом, а также успешно сражался на поединках и блистал в живых картинах. Его брат, Эдвард Гилдфорд, также выступал в качестве партнера короля по рыцарским забавам.

Уильям Фицуильям, виночерпий Генриха, тоже рос вместе с будущим королем, был на год старше его и разделял любовь принца к охоте. Между ними всегда сохранялась близость: Фицуильям понимал «характер и нрав своего властелина лучше, чем любой другой человек в Англии»²⁰. В 1511 году его сделали эсквайром тела. Позже он недолгое время был казначеем кардинала Уолси, затем вернулся к королю и оставался с ним до конца жизни, занимая различные должности при дворе, а также неся военную службу на море и на суше. Надежный и основательный человек, он держался в стороне от борьбы партий и был совершенно свободен от ненасытного стяжательства, столь характерного для большинства придворных.

Генрих питал самые теплые чувства к Джону Печи, еще одной звезде турнирных площадок. Печи исполнял различные административные обязанности и, кроме того, не раз приглашал Генриха и Екатерину поохотиться в своих парках. Томас Найвет, шурин Болейна и бравый вояка, тоже входил в ближний круг молодого короля, как и его брат Чарльз Найвет. Среди других приближенных Генриха назовем сына графа Суррея, сэра Эдварда Говарда; Генри Стаффорда, графа Уилтшира; Томаса Грея, маркиза Дорсета, и его братьев Леонарда и Энтони; Джона Сент-Джона, племянника Маргарет Бофорт, который получал образование вместе с королем и впоследствии служил обеим его дочерям²¹.