Генрих VIII. Жизнь королевского двора

Генрих больше не выказывал печали прилюдно. На Пасху папа Юлий II даровал ему золотую розу, которую благословил лично: она символизировала цветы, из которых разовьются плоды Страстей Христовых. Это было не только большим утешением для короля, но и знаком высокой апостольской милости к нему, за которым в 1512 году последовали меч и церемониальная шапка. Жалуя Генриха этими знаками отличия, папа подталкивал его к вступлению в так называемую Священную лигу – союз между Святым престолом, Испанией и Венецией против Людовика Французского, который вынашивал захватнические планы в отношении Италии.

Майский день отмечали так, как всегда. «Король, пребывавший в Гринвиче, отправился в лес за цветущими ветками боярышника», и в течение трех дней он, Говард, Брэндон и Невилл «сражались против всех, кто выходил на поединок. Много кровавых ран было нанесено, и много копий сломано»²⁷.

Летом 1511 года, объезжая страну, Генрих путешествовал по Мидлендсу, посетил Ноттингем и Ковентри, где они с королевой посмотрели часть знаменитого цикла мистерий, которые разыгрывали члены местных гильдий. Король также предавался телесным упражнениям и азартным играм, но придворные сетовали, что его «сильно завлекают играть в теннис и кости» «хитрые люди», которые «приводили с собой французов и лангобардов, чтобы биться с ним об заклад, а потому он потерял много денег». К счастью, «он заметил их уловки» прежде, чем был нанесен слишком большой ущерб, и отослал всех прочь²⁸. После этого король стал остерегаться профессиональных мошенников.

В 1511 году Генрих перестроил Саннингхилл, старый королевский дом в Виндзорском лесу, который намеревался использовать во время охот. Бóльшую часть правления Генриха он находился в ремонте, но уже давно разрушился и исчез, его точное местонахождение неизвестно.

В октябре Англия вступила в Священную лигу. В знак солидарности с Церковью король велел придворным обуздать расточительность и одеваться скромнее, даже запретил дворянам носить шелка. Вместо того чтобы тратить деньги на внешний блеск, они должны были покупать оружие и лошадей для крестового похода против короля Франции. Сам Генрих сменил роскошные наряды на более простую одежду, а в декабре, посещая парламент, появился в Палате лордов в «длинной суконной накидке», скроенной по венгерской моде²⁹.

Вскоре желание принуждать себя и окружающих к жесткой экономии прошло. Король провел Рождество в Гринвиче, «горячо и обильно веселясь в самой царственной манере, и всем пришедшим добрым людям подавались такие яства, какие видели считаное число раз»³⁰. На подарки к Новому году король потратил свыше 800 (240 000) фунтов стерлингов³¹. В новогоднюю ночь в главном холле устроили живую картину «Опасная крепость»: соорудили замок с башнями и темницей, «снабженный артиллерией и оружием, совсем как во время войны», – в этом заключалось послание Генриха придворным, – внутри которого укрывались шесть дам в красновато-коричневых атласных платьях, «усыпанных золотыми листьями». Как и ожидалось, замок осадили король и пять других рыцарей; дамы, «увидев, сколь сильны они и смелы», с готовностью сдались и вышли из своего укрытия, чтобы потанцевать с ними³².

Для Двенадцатой ночи Уильям Корниш придумал кое-что новое:

«Король и одиннадцать других людей были одеты на итальянский манер, что называлось маскарадом, которого до той поры в Англии не видели. Они были в костюмах, отделанных золотом, с забралами и шапками из золота; и по окончании банкета эти люди в масках пришли с шестью джентльменами, наряженными в шелк, неся факелы, и попросили дам потанцевать. Некоторые согласились, а другие, знавшие, как это делать, отказались, ибо такого раньше не видали. После танцев и разговоров с дамами, как принято на маскараде, мужчины распрощались и ушли, так же поступила и королева с ее дамами»³³.

Причина общего смятения объясняется просто: вместо того чтобы танцевать с партнершами по репетициям и живой картине, мужчины выбирали дам из публики. Представление с масками, или просто «маска», как его называли в Англии, было разновидностью спектакля, в котором сюжет играл второстепенную роль по сравнению с переодеванием, стихами, музыкой, танцами, а играли обычно актеры-любители. После эффектного вступления шла «основная часть»; все заканчивалось танцем, часто очень сложным, требовавшим большого умения и ловкости. Как и живые картины, многие представления с масками имели аллегорический смысл или затрагивали политические темы. Появление этого нового вида развлечений свидетельствует о том, что при английском дворе начало ощущаться итальянское влияние. Король все больше увлекался такими представлениями, позволявшими ему сполна продемонстрировать свои таланты; это стало началом упадка живых картин, которые, однако, ставились еще несколько лет³⁴.