Генштаб без тайн. Книга вторая

Где наиболее серьезно проверяется эффективность работы войсковых воспитательных структур? В боевой обстановке. А что мы видели в Чечне? О качестве работы воспитательных органов лучше всего дают представление откровенные высказывания солдат и офицеров. Как же армейские воспитатели сумели донести до сознания военнослужащих пламенное обращение Верховного Главнокомандующего? Что думали они обо всей этой заварухе? Вот что рассказал мне о своих впечатлениях Олег Блоцкий, бывший в ту пору военным обозревателем «Литературной газеты» (он находился непосредственно в боевых порядках наступающих на Грозный российских войск):

— Многие из моих собеседников были свято уверены, что они оказались в Чечне исключительно из-за мафиозных «разборок» в Москве, из-за того, что еврейская и чеченская мафии в интересах не сошлись. «А подыхать нам», — заключали офицеры и крыли Кремль такими ма-тюками, что там в этот момент определенно икалось всем, вплоть до последней уборщицы… Другой офицер добавил не менее красочно: «Сидим здесь, как идиоты, и непонятно, война это или не война. Кажется, что наверху и сами еще не разобрались, что это».

Вот таким бьш морально-политический настрой личного состава российской военной группировки, за что головой отвечал департамент генерала Здорикова. Но возвратившись в Москву, Сергей Михайлович рассказывал журналистам совсем о другом: «Что меня потрясло? Я вам скажу, величайший дух россиянина, которому, наверное, больше всего понятны интересы государства и за что он воюет, выполняет задачи»…

В дни боев за Грозный генерал Здориков, видимо, как и министр обороны, свято верил, что для полной «замочки» чеченской столицы потребуется немного времени. Справедливости ради стоит сказать, что в первые дни приступа он находился в боевых порядках войск. Там замы командиров по воспитательной работе достойно показали себя. И хотя у них язык не поворачивался толкать лицемерные лозунги в солдатские массы, они находили самый эффективный способ доказать свое право на уважение сослуживцев: дрались против чеченцев с оружием в руках, спали вместе с солдатами в наполненных водой окопах, вместе с ними ходили в разведку и выручали раненых на поле боя. Были среди замполитов и те, кто возвратился домой в цинковом гробу…

Многие политики и журналисты очень любят поизго-ляться над тем, как в советские времена обеспечивалось «горячее единодушие» личного состава армии на выборах в органы высшей государственной власти. Да, было тогда немало бутафории. Но и при нынешнем режиме грязи и мерзких фальсификаций не меньше.

Я был в составе генштабовской комиссии по организации парламентских (1995) и президентских (1996) выборов. В Центризбирком с подачи некоторых подчиненных генерала Здорикова гналась откровенная «деза» о 60–80 % голосов военного электората за «Наш дом — Россия», за Ельцина. Более того: при попустительстве руководства МО и Генштаба грубейшим образом нарушался Закон о выборах — во многих частях шла открытая агитация за Б.Н. При этом любая агитация за других кандидатов блокировалась.

Баллотировавшийся в президенты России Александр Лебедь, узнав о потрясающе высоких показателях голосования в некоторых частях за Ельцина, назвал их «продуктом бурного воображения генерала Здорикова». А став секретарем Совета безопасности РФ, Лебедь уже вскоре пообещал «разобраться со стилем работы» начальника Главного управления воспитательной работы.

Лебедь «имел зуб» на Здорикова еще и за то, что тот подыгрывал в свое время Юрию Батурину, приезжавшему вместе с ним осенью 1995 года в бывшую 14-ю армию, и с «повышенным любопытством» фиксировал информацию о бывшем командарме, имеющую компроматный оттенок.

Уже вскоре после обоснования Лебедя в Кремле многие на Арбате стали поговаривать, что дни Здорикова сочтены.

Генерал Сергей Здориков проходил по туманному «делу ГКЧП-3» и был смещен по инициативе Лебедя (правда, причины смещения с должностей большой группы «заговорщиков» так и остались неизвестны).

На место Здорикова был временно назначен его зам — генерал Сергей Нужин. Вскоре и его «подвинули» — пошла молва, что на него заведено уголовное дело в связи с незаконным получением второй квартиры в Москве.

ГРЕЗЫ О ЖАНДАРМАХ

На должность руководителя ГУВРа опять был назначен генерал, никогда политработником не являвшийся, Владимир Кулаков (тот самый, который уже давно проталкивал идею создания военной полиции). Службу проходил исключительно на командных должностях — от командира взвода до командира корпуса. С 1994 года — в Генштабе. Предпоследняя должность — начальник Управления службы войск и безопасности воинской службы.

Уже вскоре после назначения (в октябре 1997 года) в одном из своих интервью генерал Кулаков говорил о текущих и перспективных задачах своего департамента: «Создаем идеологическую и материальную базу, разрабатываем концепцию воспитательной работы в Вооруженных силах».