Геометрическая поэзия

Ты видишь: я предан за зло своё тьме.

Глуха и слепа она к людям, ко мне.

Я б птицей взлетел от неё к облакам,

Но счастья, увы, не найти даже там.

Так пусть будет проклята эта страна!

Коль мне радость жизни, увы, не дана,

Покроются мраком все земли, и вновь

Забудут людские сердца про любовь!»

Тут рыцарь из ножен достал свой кинжал

И на защиту принцессы вдруг встал:

«Как смеешь ты, бестия, трус и подлец,

Винить людей в том, что удачи венец

Достался другому, тому, кто пахал

На поле пшеничном, кто плакал, но знал,

Что будет когда-нибудь солнечный день,

И тьмы беспросветная, чёрная тень

Уйдёт навсегда, растворится, как дым,

Сожжённая робким лучом золотым?

Как можешь ты солнце за свет и тепло,

За то, что оно нам когда-то дало,

Винить и ругать, словно ты тут Творец,

А не испорченный завистью льстец?

И как ты посмел, змей коварный и злой,

Принцессы коснуться поганой рукой?

Беги, чужеземец, из этой страны

Прямо в объятия безликой луны!»

«Луны, говоришь? — прошептал человек. –

Пусть будет по-твоему, но только не век,

Не двести, не триста, не тысячу лет

Ты будешь искать на вопрос свой ответ,

А долгие годы до тех самых пор,

Когда хитрый лис будет больше не вор,

Поднимутся курицы к гордым орлам

И овцы придут на прощание к волкам.

Тогда, храбрый рыцарь, над вашей страной

Как прежде взойдёт тонкий нимб золотой.

Ты вместе с принцессой пойдёшь на восток,

И будет всё так, как сейчас я предрёк.

Вы будете тенью великих светил

Ходить по земле, упадёте без сил,

Но встанет луна, и почти вместе с ней

Ты, рыцарь, по щебню пустишь коней.

Лишь солцне взойдёт, и принцесса маяк

Зажжёт на рассвете, как символ и знак,

Что утро настало на спящей земле

И время уйти всеобъемлющей мгле».

Сказал человек. Воплощение тьмы,

Собою заполнив людские умы,

Стремглав растеклось по цветущей земле,

И свет уступил трон правителя мгле.

С тех самых далёких, забытых времён

С востока на запад принцесса идёт,

И с запада на предрассветный восток

Всё тянется юный прекрасный цветок.

А рыцарь, как истинный воин, с мечом

Идёт за принцессы святым фонарём

И спину её защищает от бед,

Пока не погас их спасительный свет.

И всё же, в кого превратились они?

Колдун их за крепкую веру бранит,

За то, что по кругу идут без конца,

Любуясь друг другом издалека,

И время их встреч — лишь закат и заря.

Для них не бывает указов царя,

Всё потому, что день с ночью — страна,

Принцесса есть солнце, а рыцарь — луна.

Прекрасная страна

Есть солнце, есть луна, а есть одна

Красивая и вечная страна:

Я видела её в прекрасном сне,

Но верю, есть ей место на земле.

Там птицы белоснежные, как пух,

Там от волков не стережёт пастух

Стада овец, поскольку облака

Там стерегут овечек от врага.

Там не от кого прятать серебро,

Там золото дешевле, чем добро,

Там голубь — символ мира, хотя свет

Там зла не видел больше десяти лет.

Там дышат зеленью большие города,

Бежит по улицам хрустальная вода,

Когда весенний дождь стучит в окно

С нахмурившимся небом заодно.

Там колыбельную невзрачный соловей

Поёт для спящих в комнате детей,

И взрослые, заслушавшись певца,

Уснули сами в позе мудреца.

Я точно знаю, что меня там ждёт

Такая долгожданная любовь…

Она ответна будет, я не вру,

И чистая, подобно серебру,

Ведь в той стране нет слёз и нет обид,

Там вымерла печаль как древний вид,

Там зеркала не отражают скорбь,

И грусть не морит душу, словно топь.

Ведь там одна беда — настала ночь,

Весёлый день закончился точь в точь

В разгар игры, но вот ушла луна,

И снова просыпается страна.

Поверьте мне, не видели измен

На той земле великих перемен,

И люди, проживая до конца,

Не знают там ни труса, ни лжеца.

Есть солнце, есть луна, а есть она –

Волшебная, прекрасная страна.

О, что за сон привиделся тогда?

Не знаю, но запомню навсегда.

Преступление и наказание

— Господа, понимаю, Вы жаждете кровь,

Но прошу Вас: минутку внимания,

Ведь на Ваших глазах совершаются вновь

Преступление и наказание.

О судья, я на твой строгий суд предстаю,

Но, прошу, не руби сгоряча –

Перед тем, как лишить меня грешной души,

Позови-ка ко мне палача.

Ты скажи мне, палач, есть семья у тебя?

Может быть, есть любимые? Дети?

И тебя ведь не раз выручали друзья

Из-под страшной безжалостной плети?

Разве ты не бродил по пустынным мостам,

Не сменялась днём площадью площадь,

Ты не видел на них жизнью сломленных дам

И кнутами забитую лошадь?

Нет, не видел? А мне это снилось во сне…

Ночи — самое страшное время.

Ты бы знал, как мне хочется сбросить с себя

Нищеты ненавистное бремя!

Я позволил себе человека убить –

Это правда, я спорить не стану, -

Но когда в темноте путеводная нить

Не приводит ко мне Ариадну,

Умирает надежда на светлую жизнь.

Изменить себе было не просто,

Но пришлось мне на время про совесть забыть,

И теперь в голове катастрофа.

Философия бедных, увы, такова,

Что стираются рамки морали.

Через тонкую грань чистоты и добра,

Признаю, мы не раз преступали.

Ну, что скажешь, палач? Я, по-твоему, неправ?

Где, когда, почему оступился?

Отчего раздражительный, вспыльчивый нрав

С нравственностью не смирился?

Тишина оглушала не хуже, чем шум,

Но Раскольников ждал терпеливо,

Пока острый, не знающий отдыха ум

Все шаги просчитал торопливо.