Геополитическая концепция истории России П. Н. Савицкого

Борьба с «правоуклонистами», по мнению Савицкого, являлась одним из признаков депрессии политического режима: «из истории известно, что падения личных режимов нередко происходят когда оказываются спутанными их карты, когда действительные сторонники режима становятся неотличимыми от его противников, которые могут объявлять себя первыми[801]. Частые перемены в составе руководителей ведомств СССР во 2-й половине 30-х гг. вызывали у него аналогии с министерской чехардой в последние годы Империи, рассматривалось как своеобразное продолжение традиции. В этой связи депрессия могла закончиться или разложением режима или перестройкой его.

В связи с репрессиями против «правых» П. Н. Савицкий критиковал «коммунистический монархизм» Сталина. Но эта политика, по его мнению, имела свой «исторический прообраз»: разгром правых Савицкий сводил к неприятию их критики как своеобразного рода «оскорблению его величества»[802]. Даже техника приветствия вождя напоминала евразийцу приветствие августейших особ в царской России.

К 1935 г. на поверхность советской жизни, по мнению Савицкого, выплыли своеобразные «консервативные» стремления, стало замечаться стремление жить как до революции[803]. Но поскольку для реализации такого «всеобщего» желания не было средств, в рамках советской социальной структуры стал выделяться новый «ведущий слой». Это, прежде всего, представители стахановского движения, которые пошли на трудовой подвиг, руководствуясь, по мнению Савицкого, стремлением повысить свой заработок[804]. Эта цель, по его мнению, отличала стахановцев от ударников первой пятилетки, работавших «за идею».

При оценке стахановского движения, охватившего к концу 30-х примерно четверть пролетариата, теоретик из Русского Зарубежья игнорировал патриотические чувства русского народа. Разумеется, большая материальная поддержка являлась одним из стимулов социалистических соревнований, но целью их являлся рекорд на благо страны.

По мнению Савицкого, ставка партии на стахановцев, «на сильных» привела к расколу в рабочих массах: появилось, с одной стороны, «антистахановское большинство» а, с другой – «знатные люди советской промышленности»: передовые колхозники, командиры колхозов, ударники труда. Причем стахановцы «ни в коей мере не являются представителями основной массы рабочих»[805]. Савицкий относил их к заводской администрации по социально-экономическому положению. Данная категория поощрялась, как в императорские времена, наградами. В этой связи политика Сталина напоминала Савицкому времена Екатерины Второй, «которая, как известно, умела награждать»[806].

По наблюдениям П. Н. Савицкого, Сталин начал ценить внешние формы императорской России XVIII–XIX вв. – создавался культ орденов. В этом Савицкий тоже усматривал проявление своеобразной «ритмики», связанное с желанием окружить себя в старости тем, что окружало когда-то в юности[807].

Данные «ритмы» своеобразно отражали пульс истории России-Евразии. Это было связано и с возрождением чинов в силовых структурах, оформлением своеобразного «советского военно-служилого слоя», появлением советской «Табели о рангах» с 11 – ю ступенями. Даже в советских школах, по замечанию бдительного евразийца, стали проявляться дореволюционные порядки: введение традиционной 5-балльной системы, формы (как, кстати, и у военных, была снова введена форма царской России, правда, в упрощенном варианте). Савицкий отмечал, что культ формы в СССР был схож с культом ее в императорской России. Даже в обыденной жизни стали возрождаться старые порядки: культ семьи, «легализация» обычая рождественской елки в виде праздника Нового года.

Все это, по мнению евразийского идеолога, подтверждало диалектику российской истории в рамках собранного в государственных границах единого месторазвития. В этой связи Савицкий проводил параллели между СССР 1935 г. и Россией времен Николая I. Он видел сходство в не только «безусловном единодержавии», возрождении в колхозах системы крепостного права, этикете, но и в «сочетании любви к Отечеству и европеизации», причем к европеизации внешней: звания, рождественская елка, классицизм, «русский ампир»[808]. При этом, подчеркивалось, что и при Николае, и при Сталине европейское влияние не задевало социальный строй. Но главное, что и Сталин, и его предшественник стояли во главе «правящего отбора», поощряя его «жалованными грамотами»[809].

Подобная «ренессансная» тенденция, по мнению Савицкого, для Советского Союза будет чревата реакцией, поскольку ценности революции изживаются, «при повороте к старому в умах многих возникнет вопрос: ради чего же приносились жертвы»[810].