Геополитика мирового порядка

С одной стороны, в так называемые «нулевые» годы, вопросы безопасности превратились в непреодолимое препятствие, в столкновении с которым произошло крушение иллюзий, связанных с безбрежным либерализмом, определявшим главную тенденцию мирового развития конца прошлого столетия. Как утверждает Ж.-Ф. Байар, «атаки 11 сентября спровоцировали или оправдали возвращение (come-back) государства в вопросах контроля за воздушным и морским транспортом, телекоммуникацией и рынком капиталов, возвращение, которое вовсе не обязательно ставит под вопрос приватизацию данных секторов, но со всей решимостью ставит их под контроль администрации»[386].

С другой стороны, экономический кризис 2008–2009 гг. во многом определил и даже оправдал возвращение в развитых странах (США, Германия, Франция, Великобритания) кейнсианства, сыгравшего значительную роль в преодолении Великой депрессии конца 1920-х – начала 1930-х гг. в США. Не удивительно, что многие государства в 2009 г. пошли по пути роста бюджетного дефицита, несмотря на имевшую место значительную задолженность государства. Была осуществлена рекапитализация, а иногда и ренационализация банков и страховых обществ, получивших гарантии государства. Государства оказали существенную финансовую поддержку авиационным и автомобильным компаниям. В Евросоюзе был принят план модернизации транспортировки энергоносителей, а также дальнейшего развития телекоммуникации. Значительные усилия были предприняты в области социальной поддержки и защиты занятости, по сути дела, во всех странах.

Еще более значительные изменения произошли на международной арене. Отныне утверждается практика согласования политики в рамках 20 ведущих государств мира (G 20), которые высказались за усиление контроля и совместное регулирование в следующих областях: обновление и улучшение функционирования Международного валютного фонда, усиление прозрачности в налоговой области, изменение практики ежегодных вознаграждений руководителей банков и т. д.

Эти и другие изменения, происходящие в зоне развитых стран и свидетельствующие о возвращении государства, лишь подтверждают его (государства) незаменимую роль в новых исторических условиях, которая в наши дни находит свое выражение в формировании экономики знания, в концентрации усилий общества по сохранению окружающей среды и обеспечении условий для устойчивого развития.

Глава 3 Политические режимы и миропорядок современности

3.1. Демократия как политический режим

Демократия – это такой политический режим, власть в котором находится в руках народа, который, в зависимости от режима голосования и на основе результатов голосования, прямо или косвенно, назначает правительство. Демократия характеризуется многопартийностью и свободными выборами. Она может быть прямой или представительной, но в любом случае она должна действовать в соответствии с выбором народа.

Хотя демократия строится на разделении властей и уважении фундаментальных прав и свобод граждан, сам по себе парламентский режим не всегда является синонимом демократии: депутаты могут избираться на основе цензового голосования. Такое голосование долгое время существовало в Великобритании или Германии.

Более того, наличие конституции, гарантирующей фундаментальные права и свободы граждан и разделение властей, а также избирание народом главы государства тоже не означает подлинной демократии, если люди не имеют права голоса, если результаты голосования фальсифицируются или просто не учитываются.

Современное правовое государство обеспечивает уважение основных демократических принципов. К ним относятся следующие.

Разделение властей на исполнительную, законодательную и судебную. Об этом красноречиво и весьма убедительно писал в свое время Шарль Луи Монтескье (1689 – 1755) в своей знаменитой работе «О духе законов» (1748). Он обращал особое внимание на вопросы, которые связаны со свободой индивида.

«Для гражданина, – со всей определенностью утверждал он, – политическая свобода есть душевное спокойствие, основанное на убеждении в своей безопасности. Чтобы обладать этой свободой, необходимо такое правление, при котором один гражданин может не бояться другого гражданина.

Если власть законодательная и исполнительная соединены в одном лице или учреждении, то свободы не будет, так как можно опасаться, что этот монарх или сенат станет издавать тиранические законы для того, чтобы также тиранически применять их»[387].

Уважение фундаментальных свобод.