Георгий Седов

В России о Колымском крае знали тогда, пожалуй, меньше, чем о Гавайских островах. Никто из колымчан не ведал о горных богатствах своего края. Да и к чему были колымчанам эти ископаемые богатства? Испокон века здесь занимались только рыбной ловлей и охотой. Питались мясом и рыбой без соли. Про молоко, масло, яйца, овощи и крупу знали только понаслышке. Впрочем, русским казакам полагался от казны хлебный паек. Муку для казаков завозили с великим трудом по зимнему пути из Якутска. Но, кроме купцов, казаков и чиновников, никто на Колыме хлеба не ел.

И жили здесь люди в первобытности, в неисходной нужде.

Георгий Яковлевич сам провел детство в скудости, среди бедняков, но и он не мог представить столь крайнего выражения нищеты. С содроганием слушал рассказы о частых случаях голодной смерти, о гибели целых поселков. Здесь никого не удивляла страшная участь детей — умирало значительно больше половины родившихся. Впрочем, и взрослое население, в сущности, вымирало. От некогда могучего племени юкагиров оставалось меньше двухсот человек.

Племя чуванцев состояло из пяти или десяти человек.

Страшнее всего казалась покорность этих людей своей судьбе. Темные, сплошь неграмотные колымчане не понимали, в чем причина их несчастий. Многие считали за благодетелей купцов, скупавших за плиточный чай, за листовой табак и за дешевые ситцы дорогие меха — соболей, песцов, куниц, горностаев и росомах — и драгоценную мамонтову кость.

Голодные люди в нищей стране кормили сытых попов и шаманов, кланялись «благодетелю» кулаку — тойону, отдавая сына в работники за прокорм на время голодовки, когда приходилось питаться одной заболонью лиственничного дерева.

Глава XV БУХТА «АМБАРЧИК»

Река Колыма очистилась от льда в первых числах июня. Седьмого выдался теплый и ясный весенний день. У набережной против города стояли готовые к отплытию седовские карбасы с командой — казаками, нанятыми в Среднеколымске.

По своей общительности Седов успел за десять дней перезнакомиться со всеми местными жителями. Терпеливо объяснял чуть ли не каждому, что будет делать у моря. Главная задача — подготовить путь пароходам, которые придут из Владивостока. Они привезут из-за моря дешевые товары и муку. Для этого нужно найти в устье реки глубокую борозду — фарватер. Тогда все будет в порядке.

Все же он удивился, когда на пристани собралось все население Среднеколымска. Отправление экспедиции оказалось большим событием в жизни заброшенного городка. Плакали и причитали жены-казачки, провожая своих кормильцев в неизвестный путь к студеному морю. Другие кричали веселые напутствия. Седов приказал поднять на мачтах флаги. Казаки дружно налегли на весла. Крики с берега усилились:

— Ура! Счастливо! Найди нам борозду в реке!

Поднялась стрельба из ружей и револьверов. Карбасы начали путь к Ледовитому океану.

На воде — широкий кругозор. Медленно перемещаются крутые и отлогие, подернутые синью берега. За каждым новым поворотом — новая голубая панорама. Река оказалась очень широкой и очень извилистой. Много на ней островов, покрытых тальником и зарослями ольховника. Эти пустынные, лесом поросшие берега почти необитаемы. Не раз видели медведей и лосей. В течение всего плавания светило полуночное солнце.

После впадения большого притока Омолон и особенно двух Анюев — Большого и Малого — еще шире раскинулся вольный простор Колымы. На восьмой день очень спокойного плавания показался на левом низком берегу какой-то поселок. Это был Нижнеколымск. Георгий Яковлевич решил сделать тут остановку для географических исследований, а заодно подождать — не догонит ли экспедицию Жуков.

Жукова ждали четыре дня. За это время Георгий Яковлевич определил широту и долготу Нижнеколымска, сделал промеры реки, наблюдения над скоростью течения и нанес на карту окрестности будущего Нижнеколымского порта. Команда в это время чинила карбасы. Запасались на лето провиантом. Наняв в поселке несколько казаков, Седов решил 19 июня двигаться дальше. Жукова так и не дождались.

Колыма в нижнем течению пересекает однообразно-низменную и пустынную местность. Лесов здесь нет. Последние искривленные и низкорослые деревья остались позади, верстах в семидесяти пяти от устья. На берегу одна неприветливая и голая тундра.

Седов был очень озабочен выбором пути. Колыма изливается в море двумя протоками: Западной (или Походской) и Восточной (или Сухарной).

По какой же плыть?

Ни местные жители, ни казаки не могли указать, которая глубже. Выбрать же для пути протоку мелкую, не годную для судоходства — это значило предрешить неуспех всей экспедиции. Ведь ее главная задача — поиски судоходного фарватера. Если карбасы попадут в мелкую Колыму, придется возвращаться против течения до разделения реки на два русла; выяснилось, что поперечных проток нет до самого устья. А возвращение означало большую потерю времени и в результате — невозможность закончить работу в одно лето.