Читаем Геракл полностью

Ну, что скажешь? — поинтересовался Геракл.

Леокрофт почесал в затылке.

Очень тяжелая… — промямлил он.

Хорошо! — воскликнул Геракл, — теперь смотри!

Геракл снова поднял дубину и проговорил, обращаясь к толпе:

Прошу вас, почтенные горожане! Попробуйте пригнуть эту дубину к земле!

Два человека нерешительно подошли к дубине и, схватив за нее обеими руками, потянули вниз. Дубина ни на волос не отклонилась от горизонтального положения.

Вздох удивления вырвался из толпы, когда двое поджали ноги и остались висеть на дубине, которую Геракл по-прежнему легко держал перед собой на вытянутых руках.

Ну, что ты теперь скажешь? — спокойно спросил Геракл Леокрофта.

Тот поднял на героя расширенные от изумления глаза.

Геракл, не дожидаясь ответа горожанина, скомандовал:

Можете цепляться за мою дубину все, кто хочет!

С криком азарта толпа устремилась к герою, чуть не сбив его с ног.

Осади назад! — кричал Иолай, расхаживая вокруг Геракла и в меру своих сил отталкивая толпу. — Сбивать с ног нельзя! Вешаться на дубину можно!

Волосы Леокрофта поднялись дыбом: без малого сорок человек висели, уцепившись за дубину Геракла. Почти вся толпа. Больше просто не было места, чтобы уцепиться, некоторые последние цеплялись за предыдущих.

Дубина была по-прежнему строго горизонтальна.

Ну, что? — усмехнулся Геракл. — Теперь поверил?

Из горла Леокрофта вырвался неопределенный возглас.

Уцепись и ты сам! — скомандовал Геракл.

Леокрофт обошел вокруг героя, выбирая подходящее место. Наконец, он примерился, схватил рукой свободный участок дубины у одного из ее концов и робко поджал ноги.

У него было впечатление, что он повис на одной из нижних, толстых ветвей дуба.

Леокрофт снова стал на землю.

Вот уж воистину, ты Геракл, прославленный силач и герой непобедимый! — сказал Леокрофт и присел на траву.

Перфит торжествующе смотрел на приятеля.

Ну что, долго еще висеть? — спросил один из горожан. — Руки устали!

Слезайте! — махнул рукой Леокрофт.

Народ посыпался на землю. Когда от дубины отнял руку последний человек, Геракл аккуратно положил дубинку на землю и с улыбкой посмотрел на свои ладони. Его руки слегка дрожали.

Иолай заметил это дрожание и еле заметно скривился.

«Раньше у Геракла этого не было!» — с сожалением подумал он.

Ты намерен принять участие в состязании стрелков из лука?

Этот вопрос задал Перфит, подойдя вплотную к Гераклу и глядя тому в глаза.

Да! — честно ответил Геракл.

Я думаю, тебе необязательно записываться у писца! — сказал Перфит. — Леокрофт, подтверди!

Да! — кивнул Леокрофт. — Все равно тебя каждый знает, и в любом случае ты окажешь нам и нашему городу немалую честь, приняв участие в соревновании!

Кстати, где будут проходить состязания? — спросил Геракл. — На площади?

Нет, — ответил Леокрофт. — На площади только проводиться запись участников. Для самих соревнований у нас служит обычно поле за городом. Это недалеко, мы проводим тебя туда.

Они двинулись на место состязаний. Преобладающее большинство людей с площади последовало за ними.

Геракл! — воскликнул Перфит через несколько шагов.

Что?

Ты окажешь нам еще большую честь, Геракл, если выполнишь дополнительное условие… Это даже не условие, это, скорее, просьба…

Какая же?

Вырви пальму первенства из рук Эврита!

Вот как? — удивился Геракл. — Вам так надоел Эврит?

Вот именно! — воскликнул Перфит. — Ужасно надоело видеть, как он каждый год назначает приз и сам же забирает его!

Что же, он такой искусный стрелок?

Перфит остановился и посмотрел на Геракла.

Ты меня удивляешь! Разве тебе неизвестно, что сам стреловержец Аполлон был его учителем, даже подарил ему свой лук и стрелы?

Да ну? — воскликнул силач. — И Эврит повсюду таскает этот лук с собой?

Да. Сегодня ты его должен увидеть.

А что за приз в этом году? — будто не зная этого, поинтересовался Геракл.

Это самое удивительное! — сказал Перфит. — Эврит объявил такой приз, как будто явно вознамерился отдать первое место кому-нибудь другому!

Это почему? — заинтересовался Геракл.

Ты что, не слышал его указа? Да он же отдаст победителю руку своей дочери! А что будет, если он сам победит, он сам?

Его дочь в этом году не выйдет замуж, только и всего! — влез Иолай.

Вот что я вам скажу, почтенные горожане, — промолвил Геракл. — Ваше желание, чтобы я победил, полностью совпадает с моим.

Ура! — воскликнул Перфит. — Мы покажем этому задаваке-Эвриту, кто настоящий стрелок!

Ведь плох тот герой, — продолжал Геракл, — который приходит на состязание, не стремясь занять первое место, правда?

Истинно так, — засмеялся Леокрофт.

Вскоре перед ними открылось обширное поле, густо усеянное народом. Почти у каждого, здесь присутствующего, был лук.

Геракл сразу увидел Тесея, озабоченно натягивавшего новую тетиву на свой видавший виды лук.

Хвала тебе, о Тесей! — подошел к нему Геракл. — Как здравствуешь, друг?

О, Геракл! — просиял Тесей и хлопнул силача по плечу. — Спасибо богам, хорошо. Давно тебя не видел. Что же, ты решил участвовать в этих соревнованиях?

Да, — ответил Геракл. — Что с твоим луком?

Все в порядке, просто хочу поменять тетиву. Слушай, здесь много наших. Ты видел кого-нибудь?

Перейти на страницу:

Все книги серии Мифы

Львиный мед. Повесть о Самсоне
Львиный мед. Повесть о Самсоне

Выдающийся израильский романист Давид Гроссман раскрывает сюжет о библейском герое Самсоне с неожиданной стороны. В его эссе этот могучий богатырь и служитель Божий предстает человеком с тонкой и ранимой душой, обреченным на отверженность и одиночество. Образ, на протяжении веков вдохновлявший многих художников, композиторов и писателей и вошедший в сознание еврейского народа как национальный герой, подводит автора, а вслед за ним и читателей к вопросу: "Почему люди так часто выбирают путь, ведущий к провалу, тогда, когда больше всего нуждаются в спасении? Так происходит и с отдельными людьми, и с обществами, и с народами; иногда кажется, что некая удручающая цикличность подталкивает их воспроизводить свой трагический выбор вновь и вновь…"Гроссман раскрывает перед нами истерзанную душу библейского Самсона — душу ребенка, заключенную в теле богатыря, жаждущую любви, но обреченную на одиночество и отверженность.Двойственность, как огонь, безумствует в нем: монашество и вожделение; тело с гигантскими мышцами т и душа «художественная» и возвышенная; дикость убийцы и понимание, что он — лишь инструмент в руках некоего "Божественного Провидения"… на веки вечные суждено ему остаться чужаком и даже изгоем среди людей; и никогда ему не суметь "стать, как прочие люди".

Давид Гроссман

Проза / Историческая проза

Похожие книги

Против всех
Против всех

Новая книга выдающегося историка, писателя и военного аналитика Виктора Суворова — первая часть трилогии «Хроника Великого десятилетия», написанная в лучших традициях бестселлера «Кузькина мать», грандиозная историческая реконструкция событий конца 1940-х — первой половины 1950-х годов, когда тяжелый послевоенный кризис заставил руководство Советского Союза искать новые пути развития страны. Складывая известные и малоизвестные факты и события тех лет в единую мозаику, автор рассказывает о борьбе за власть в руководстве СССР в первое послевоенное десятилетие, о решениях, которые принимали лидеры Советского Союза, и о последствиях этих решений.Это книга о том, как постоянные провалы Сталина во внутренней и внешней политике в послевоенные годы привели страну к тяжелейшему кризису, о борьбе кланов внутри советского руководства и об их тайных планах, о политических интригах и о том, как на самом деле была устроена система управления страной и ее сателлитами. События того времени стали поворотным пунктом в развитии Советского Союза и предопределили последующий развал СССР и триумф капиталистических экономик и свободного рынка.«Против всех» — новая сенсационная версия нашей истории, разрушающая привычные представления и мифы о причинах ключевых событий середины XX века.Книга содержит более 130 фотографий, в том числе редкие архивные снимки, публикующиеся в России впервые.

Анатолий Владимирович Афанасьев , Антон Вячеславович Красовский , Виктор Михайлович Мишин , Виктор Сергеевич Мишин , Виктор Суворов , Ксения Анатольевна Собчак

Фантастика / Попаданцы / Документальное / Криминальный детектив / Публицистика
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота

Профессор физики Дерптского университета Георг Фридрих Паррот (1767–1852) вошел в историю не только как ученый, но и как собеседник и друг императора Александра I. Их переписка – редкий пример доверительной дружбы между самодержавным правителем и его подданным, искренне заинтересованным в прогрессивных изменениях в стране. Александр I в ответ на безграничную преданность доверял Парроту важные государственные тайны – например, делился своим намерением даровать России конституцию или обсуждал участь обвиненного в измене Сперанского. Книга историка А. Андреева впервые вводит в научный оборот сохранившиеся тексты свыше 200 писем, переведенных на русский язык, с подробными комментариями и аннотированными указателями. Публикация писем предваряется большим историческим исследованием, посвященным отношениям Александра I и Паррота, а также полной загадок судьбе их переписки, которая позволяет по-новому взглянуть на историю России начала XIX века. Андрей Андреев – доктор исторических наук, профессор кафедры истории России XIX века – начала XX века исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.

Андрей Юрьевич Андреев

Публицистика / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука