Геракл

Стражники подскочили к пастуху с двух сторон и, вцепившись ему в руки, потащили к дверям. Старик принялся извиваться и кричать:

Пощади меня, о справедливый царь! Долгие годы я верой и правдой служил тебе! Пожалей хотя бы моих маленьких внуков!

Эврит с презрительным прищуром наблюдал эту сцену. Истошный крик старика не вызывал в нем никакой жалости, он много раз наблюдал подобные сцены. Когда следовало наказание, все провинившиеся молили о пощаде, а было бы лучше, если бы они думали об этом заранее!

Не кричи, старик, — процедил сквозь зубы Эврит. — Ты совершил ошибку, и за нее надо платить!

Прошу дать мне слово, царь, — неожиданно сказал Халит и преданно посмотрел в глаза Эвриту.

Царь резко повернулся к нему.

Ты просишь слова? А не думаешь ли ты, что тебя также ожидает смерть?

Халит затрясся.

Почему мои стада охранялись только одним старым, выжившим из ума пастухом? Кто должен думать о хозяйстве — я или ты? Если этим буду заниматься я, то, может быть, тогда ты займешься политикой?

Маленький распорядитель открыл было рот, чтобы что-то сказать, но царь властным жестом остановил его:

И не думай заступаться за старика! Он заслуживает смерти и умрет сегодня же!

О всемогущий царь! — тихо произнес Халит.

— Прошу тебя, не поддавайся минутному гневу. Подумай хорошенько: если ты убьешь старика, кто же расскажет об этом злодеянии Геракла?

Эврит насторожился.

А если ты оставишь пастуха в живых, у тебя будет свидетель того, что Геракл совершил преступление!

Царь подумал: «А ведь этот коротышка не так глуп! Иметь живого свидетеля — значит иметь возможность влиять на Геракла. Нужно только хорошенько спрятать пастуха, чтобы силач не нашел его…»

Твое счастье, глупец, что ты вовремя высказал мне свою мысль! — вздохнул царь.

— Думать — моя обязанность! — угодливо хихикнул Халит. — Только поэтому ты держишь меня во дворце!

Только поэтому ты еще жив! — отрубил царь. — Отмени приказ, если еще успеешь…

Халит бросился выполнять распоряжение.

Постой! — крикнул ему вдогонку царь.

Что такое? — остановился Халит.

Пошли отряды во все концы острова! Геракл не должен был успеть уйти далеко!

Халит кивнул и выскочил из зала. Царь сел и продолжил прерванный завтрак.

«Интересно, как этот мерзавец решил переправить животных через море? — подумал Эврит, запивая еду холодным вином. — На своих плечах, что ли?»

Он закончил трапезу и смачно рыгнул. Потом утер рот огромным белоснежным платком и бросил его на скамью.

«Нет, Геракл не сможет скрыться, — подумал царь. — Его поимка — вопрос самого ближайшего времени!»

Эти мысли немного успокоили Эврита. Он покинул зал для трапез и прошел к себе в покои. пришел к Эвриту и замер, не решаясь произнести ни слова.

Ну? — спросил царь.

Халит молча развел руками.

Эврит со всего размаху ударил кулаком по столу.

Проклятие богов на мою голову! — закричал он.

Халит недоуменно смотрел на своего царя.

Нет, лучше на голову Геракла! — поправился Эврит. — Что же, ничего нельзя сделать?

Распорядитель пожал плечами.

Мы обыскали весь остров Эвбей, — сказал он.

Возникла пауза.

Остается только предположить, — спокойно произнес Халит, — что Гераклу каким-то чудом удалось переправить коров с острова. Будем искать на другом берегу, иного выхода не остается.

Земли Греции обширны… — прошептал царь.

Мы найдем пропавший скот! — твердо пообещал Халит, — Или найдем Геракла!

Хорошо, — устало кивнул головой царь. — Действуй, или, клянусь небом, тебе несдобровать!

Распорядитель согнулся в низком поклоне и покинул помещение.

Царь присел на кровать и откинулся на подушки. Как он устал за сегодняшний день!

Вдруг раздались торопливые шаги, и к Эвриту вошел его сын.

Приветствую тебя, о царь Ойхалии! — сказал Ифит. — Что нового?

Ты не знаешь, что у нас нового? — со злой иронией произнес царь. — О чем же ты думаешь в таком случае? Или ты не хочешь признать, что твой дружок Геракл похитил у нас скот?

Ифит скорчил недовольную гримасу.

Мне не хватает нахальства называть Геракла другом, отец…

Как же, я помню, как ты заступался за него! — закричал Эврит. — Любой сделал бы вывод из твоих речей, что ты ему самый закадычный дружок!

Хоть он мне и не друг, — упрямо помотал головой Ифит, — не надо так отзываться о Геракле, отец. Он просто не мог сделать такого!

Но у меня есть свидетель! — взвизгнул царь.

Не знаю, отец, — сказал Ифит, поморщившись, — стоит ли ему верить. Геракл слишком благороден. У меня просто в голове не укладывается, как можно даже подумать о причастности Геракла к этому делу?

Но у меня есть свидетель! — повторил Эврит.

Значит, кто-то принял облик Геракла, — ответил царевич. — Или же кто-то решил его подставить, ведь всем известна ваша с ним неприязнь.

А какие же могут быть добрые отношения у меня с этим прохвостом!

Но, отец… — Ифит замялся. — Я бы сказал, что это ты повел себя в отношении Геракла… ну, скажем так, непорядочно…

Замолчи! — вскочил с постели царь и притопнул ногой. — Всему есть свои пределы! Я не потерплю, чтобы мой сын говорил мне такие вещи!