Германия под бомбами союзников. 1939–1945 гг.

Однако, как писал генерал-майор пожарной охраны Ганс Румпф: «Практическое осуществление защитных мер проводилось Германией весьма нерешительно. После 1933 года об этом лишь много говорилось, но в действительности даже в настоящее время очень многое в этой области осталось недоделанным. Национал-социалистические руководители никак не желали учесть возможность войны на территории Германии. Решающим считалось ускоренное создание такой сильной собственной авиации, чтобы всякое воздушное нападение на германскую территорию стало бы для нападающего смертельным. Утверждение Геринга о том, что ни один самолет противника никогда не появится над Германией, было встречено с почти слепым доверием.

Это привело к тому, что гражданский сектор противовоздушной обороны страны был отодвинут на второе место. К этому прибавилось еще и то, что принятие законов по организации противовоздушной обороны оказалось крайне трудным, так как основные условия, необходимые для защиты населения, выходя далеко за пределы собственно военных, затрагивали частные и общественные интересы, а в некоторых случаях были им диаметрально противоположны. В погоне за властью имперский министр авиации взял на себя также и заботу о гражданской противовоздушной обороне. Было бы разумнее возложить эту неблагодарную задачу, как и во всех других странах, на административное управление, которое руководило бы и авиацией, входившей в систему ПВО страны. Города, об обороне которых, в конце концов, и шла речь, практически были исключены из этой системы, их оборона ограничивалась лишь тем, что они предоставляли в распоряжение органов ПВО различное оборудование.

Если бы воздушные налеты союзников, как это предсказывали некоторые пророки неограниченной воздушной войны, были предприняты в самом начале войны, то немецкие города оказались бы почти беззащитными. К началу войны Германия построила лишь один фасад гражданской противовоздушной обороны. По-настоящему создание обороны, так же как и строительство всех вооруженных сил, началось уже в ходе войны и прекратилось в 1944 году»[83].

Понять значение стратегических бомбардировок Германии вне общего контекста Второй мировой войны физически невозможно. А чтобы правильно понять ход войны, нужно знать ее причину и цели сторон – участников войны. Давным-давно пора отбросить миф о «Гитлере – поджигателе новой войны», который-де мечтал с помощью мировой войны захватить власть над всем человечеством.

Толкуя вкривь и вкось высказывания Гитлера и других вождей Третьего рейха, продажные «бойцы идеологического фронта» вроде бы доказывают вышесказанное. Но если так начать трактовать речи советских лидеров, от Ленина до Хрущева, то их также можно обвинить в намерении подчинить себе весь мир. Вспомним знаменитую фразу Хрущева, сказанную в 1959 г., в ходе визита в США: «Мы вас похороним». Не слишком грамотный Никита Сергеевич имел в виду, что социалистическая экономика окажется более эффективной, чем капиталистическая, и граждане США увидят все преимущества советского строя и пожелают оный учинить и у себя в Оклахоме и Небраске. Однако американская пропаганда оперативно убедила обывателей, что Хрущев желает похоронить США с помощью термоядерной бомбы.

А возьмем речь Черчилля в Фултоне в 1946 г. или речи американских президентов в 1991–2008 гг. Чем не претензии на мировое господство?!

На самом же деле мы обязаны Второй мировой войной не Гитлеру и Муссолини, а омерзительному Версальскому договору, который уже тогда наиболее дальновидные французские и британские политики и военные называли «перемирием», а Ленин сказал, что Версальский договор – это самый сильный удар, который могла нанести сама себе мировая буржуазия.

В 1918 г. западные союзники стали победителями не в результате военной победы, а в связи с революцией в России и Германии, приведшей к власти людей, которые в отличие от западных политиков не несли ответственности за развязывание мировой войны. Тем не менее Россия и Германия подверглись чудовищному наказанию. Западные политики в Версале делили мир по глобусу, полностью игнорируя волю народов, историю и экономику расчленяемых государств. Десятки миллионов русских и немцев оказались вне своей родины и подверглись насильственной ассимиляции поляками, чехами, прибалтами, румынами и т. п. Во сточная Пруссия не имела наземной связи с остальной Германией, финские суда без разрешения могли плавать по Неве, с Балтики на Ладогу и обратно, прямо под окнами Эрмитажа, а единственная база Балтийского флота – Кронштадт – находилась под дулами финских орудий.

Любопытно, что при этом и созданные Антантой государства, как, например, Польша и Финляндия, считали себя обделенными и претендовали на территории, большие по размеру, чем сами эти государства.