Германия в эпоху религиозного раскола. 1555–1648

Однако в условиях кажущегося полного триумфа император не удержался от соблазна кардинально закрепить достигнутый успех. Именно под таким углом зрения следует рассматривать издание Реституционного эдикта, опубликованного в марте 1629 г. Прологом к его появлению стало мнение католических радикалов о необходимости приведения вопроса о секуляризованных духовных землях в соответствие с нормами Аугсбургского мира. Решение в этом смысле означало бы реставрацию всех тех католических общин, которые после Пассауского мира 1552 г. были отняты протестантами. В 1627 г. на курфюршеском съезде в Мюльгаузене духовник баварского герцога Адам Концен впервые дал развернутую программу действий в этом направлении. Согласно эдикту, реституции, т. е. восстановлению в прежнем церковно-правовом статусе, подлежало 12 епископств и архиепископств и около 200 монастырей. Одновременно упразднялась т. н. «Декларация Фердинанда», гарантировавшая права протестантских меньшинств в католических церковных землях и теперь признанная недействительной. Фердинанд здесь буквально следовал статьям Аугсбургского соглашения. Новейшие исследования, в частности Михаэля Урбана, также подтверждают тесную взаимосвязь эдикта с положениями 1555 г. Статьи императорского указа не создавали нового права и не нарушали принципы имперской организации. Но отнимая у протестантских сословий секуляризованные владения церкви, эдикт кардинально менял всю политическую и конфессиональную систему отношений, сложившуюся между католическими и протестантскими чинами после 1555 г. Теперь в вопросе реставрации во всей своей мощи предстал католический радикализм. С самого начала император был вынужден смягчать заявленные намерения, в частности, оставляя дрезденским Веттинам права на саксонские епископства и предполагая полное осуществление реституции лишь в течение последующих семидесяти лет. Но все эти уступки не меняли главного: возвращаясь на точку зрения Аугсбургского соглашения, Фердинанд перечеркивал реалии, сложившиеся после 1555 г.

Битва на Белой горе. Гравюра Матфея Мериана из книги «Европейский Театр»

Немедленным следствием стал двоякий кризис: в отношениях с протестантскими князьями и с католическими лидерами. Были подорваны позиции умеренных сил в лице Саксонии, вынужденной теперь решительно протестовать против намерений короны. Одновременно резко выросла бескомпромиссность старых оппонентов католического лагеря (Гессен-Кассель). Не имея больших шансов спастись от давления противников в Империи, протестантские сословия вынуждены были вновь обратиться к союзникам вовне. Поддержку традиционно искали у Нидерландов — главного противника Испании в Европе. Однако высадка летом 1630 г. шведских войск короля Густава Адольфа на острове Узедом, близ Пенемюнде, произвела кардинальные перемены: с этого момента шведы выступали главными спасителями немецких протестантов В то же время вожди Лиги, прежде всего Максимилиан Баварский, ощущали все большую тревогу перед растущей мощью Фердинанда: исполнение эдикта возлагалось на армию Валленштейна, превратившуюся в настоящий таран, расчищавший путь имперскому влиянию на севере.

Программа реставрации католицизма при решающей поддержке короны вызвала острое столкновение с сословиями. Кульминацией противостояния стал Регенсбургский курфюршеский съезд, созванный императором в 1630 г. Многие из традиционных партнеров Габсбургов, в том числе курфюрсты Саксонии и Бранденбурга, не явились на собрание — прямой вызов политике Фердинанда! Присутствовавшие, среди которых главную роль играл баварский герцог, дали решительный бой имперским интересам. Фердинанд после жарких прений был вынужден отправить в отставку Валленштейна, но не добился этой уступкой ни избрания своего старшего сына Римским королем, ни согласия чинов помочь Испании, нуждавшейся в имперской поддержке в северной Италии и Нидерландах. Имперская армия упразднялась как самостоятельная военная единица, на три четверти распускалась, а остатки ее переходили под начальство Лиги. Хрупкий мир внутри Империи был спасен, но ценой почти полной ликвидации завоеваний короны. Инициатива вновь переходила к сословиям, главным образом к католическим радикалам и тем протестантским князьям, которые решились до последней крайности противостоять давлению Лиги и престола. Поставленные в условия крайнего стеснения протестантские чины окончательно «открыли» Империю для иноземных держав, приняв шведскую помощь, явившуюся летом 1630 г. во главе с королем Г уставом Адольфом. Десятилетний эксперимент моделирования имперских отношений в пользу короны потерпел неудачу.

§ 4. От шведского вторжения до Нордлингена. Кризис в условиях интернационализации войны (1630–1634)