Германия в эпоху религиозного раскола. 1555–1648

Большая работа была проделана в области унификации богослужения и контроля за нравами самих членов общины. В середине века шаги в соответствующих направлениях были предприняты в Вюртемберге под руководством И. Бренда. В 1553 г. в Вюртемберге был узаконен верхненемецкий тип евангелической литургии, пришедший из нюрнбергской евангелической мессы, с сильно выраженным акцентом на проповедь и с меньшим — на молитвы, что в целом означало окончательное торжество лютеранского начала над швейцарско-цвинглианским. Евхаристия должна была справляться в больших городах либо ежемесячно, либо каждые две недели, мессы в деревнях — раз в неделю, в городах — два раза. В центральной и северной Германии порядок евангелического богослужения восходил к наставлениям самого Лютера и Меланхтона, соответствуя виттенбергскому образцу, установившемуся с 20-х гг. и закрепленному Саксонскими уложениями 1561 и 1580 гг. В целом во второй половине века заметна унификация: из молитвенных Домов исчезли последние рудименты католического убранства в виде образов и скульптур, остался лишь алтарный престол с образом Распятого, часто акцентированный заалтарным живописным или скульптурным изображением, и орган, оставить который советовал сам увлекавшийся песнопениями Лютер, полагавший органную музыку стимулирующей внутреннее средоточие верующих. На севере Германии в ходу были катехизисы самого Лютера, на юге, прежде всего в Вюртемберге, катехизис Иоганна Бренца, основанный на Формуле Вюртембергской Конфессии 1552 г.

Важные последствия имело учреждение на основе суперинтендатур судов чести, надзиравших за семейными отношениями и нравственностью духовенства и членов общины. В 1536 г. создание подобных инстанций в Саксонии повлекло изменение процедуры заключения брака. Лютеранская этика требовала уважения к семейно-родственным, домашним связям, в более широком смысле — к общинному характеру повседневной жизни верующих. В таких условиях заключение брака считалось важнейшим актом не только в духовном аспекте, но и в отношении преемственности социальных традиций, что выставляло на передний план не столько добровольное согласие жениха невесты, сколько мнение родни. Если в позднее средневековье католическая церковь оставалась безразличной к участию родственников в заключении брака, требуя лишь церковного освящения, то евангелическая традиция выдвигала на первый план согласие родителей обеих сторон. Следствием стало возросшее значение помолвки и брачного соглашения среди евангелического населения Германии.

По вопросу воздействия лютеранской конфессионализации на светские слои общества среди немецких историков нет единой точки зрения. Фрагментарно исследованными могут считаться лишь отдельные аспекты, что объясняется большими пробелами в источниках. Акты визитаций в различных территориях и за различные годы сильно разняться по результатам и по объему сохранности материала. Следствием стали зачастую противоположные оценки историков. В целом, однако, заметен скепсис. Относительно хорошо исследованные рейнские и верхненемецкие земли позволяют констатировать довольно сильную живучесть остатков католической традиции в ритуале и в религиозном сознании. Все еще употреблялась латынь и молитвы, шедшие вразрез с лютеранским стандартом. Само духовенство в некоторых случаях (данные визитации в графстве Липпе за 1549 г.) путалось в вопросах таинств, отправляя зачастую все семь, соблюдало посты и для молитв пользовалось старыми бревиариями. Порой складывалось впечатление, что сельская округа полностью поглощала возможный интеллектуальный багаж тамошних пастырей, вынуждая их разделять традиции местных жителей. Во всяком случае, контраст между блеском духовной учености в городской среде и откровенной безграмотностью на селе был очевиден, что указывало не только на очень медленный характер перемен, но и на устойчивые социальные страты между городом и селом.