Гермоген

Они и в московских речках сумели жемчуг сыскать. И за это надбавку за земельную аренду положили. Но Василий всё это порушил. Мол, при немцах начнётся растащиха.

Ропот бояр был рассчитан на уши князя Мстиславского. Бояре чуяли в нём нелюбовь к Шуйскому и хотели подвигнуть его на открытое выступление против него. Боярин понимал это, но не показывал виду. Этот добродушный с виду, покладистый человек был отнюдь не таким, каким казался. Князья Мстиславские от роду к роду оставались чужаками в стране, их приютившей. Объяснение этому мы найдём в истории, в родословной великих князей литовских, в их судьбах, связанных с Россией.

«Сказание о князьях владимирских» сообщает, что в 1322 году некий князёк, именем Витянец, бежал из татарского плена и поселился в Жмудской земле[56] у бортника. После смерти Витянца его жену взял за себя его раб, конюх Гедиминик, которому суждено будет стать великим князем литовским. От него и пойдут Гедиминовичи, литовские князья. Внук Гедимина Яков станет польским королём Ягайло, впадёт в ересь, заведёт дружбу с Мамаем. В польско-литовской стороне Гедиминовичи будут силой правящей и получат великий почёт в России при Иване Грозном, в жилах которого текла кровь потомка Гедимина—Витовта. Со стороны матери его предками также были литовские выходцы Глинские. Сохранились свидетельства, что Грозный-царь сильно гневался, когда в его присутствии намекали на низкое происхождение Гедиминовичей.

Удивительно ли, что при нём особым почётом пользовались потомки литовских князей — Мстиславские? Иван Мстиславский женился на племяннице царя и тем вошёл в близкое с ним родство, стал кравчим (важная должность при дворе, возлагавшая ответственность за государев стол). Позже он вместе с Никитою Романовичем (родителем Романовых) станет спальником и мыльником при государе, войдёт в новое родство с царём, вступив в брак с двоюродной сестрой жены Ивана Грозного Марии Нагой. С той поры и станет Мстиславский и первым вельможей при дворе, и первым воеводой.

Такой уж была судьба этого человека. Не обладая ни государственным умом, ни военными дарованиями, он и его потомки во все времена оставались первыми после царя людьми в державе. И даже после тяжкой измены Мстиславских в годы Смуты, когда он будет проклят патриархом, при Романовых Мстиславский вновь получит статус первого вельможи.

Видимо, у судьбы есть свои фавориты, и эта избранность накладывает отпечаток на облик человека. Мстиславский и по виду был тузом. В осанке важность и вельможное достоинство, и только взгляд больших бараньих глаз казался смиренным. А так как Мстиславский не ввязывался ни в какие боярские свары, то и репутация у него была человека смирного. И когда заходила речь о том, чтобы ему наследовать престол, он махал руками: «Какой я царь! Выберете царём — уйду в монастырь!» Видимо, он искренне опасался царского венца. Но дальнейшие события покажут, что в душе его в такие минуты происходила борьба. Не случайно он станет крамолить против Шуйского, не случайно спустя годы согласится возглавить «семибоярщину». И никто не знал, что скрытный Мстиславский в душе прямил польской династии. И когда придёт Смута, станет склонять бояр призвать на Русь польского Владислава.

Словом, этому человеку суждено будет играть роковую роль в судьбе предаваемой им родины — во славу родины своих прародителей.

Это предательство началось ещё при Шуйском. «Смирный» Мстиславский, пренебрегая присущей ему осторожностью, решился пригласить к себе на пир воинственных противников нового царя. И это в день святой Троицы, когда солнце проливало на людей свои благодатные лучи и всё, казалось, дышало любовью, согласием. Хоромы князя были украшены цветами и зелёными ветками, согласно церковной традиции. Сами хоромы под стать царским, отделаны снаружи искусной затейливой резьбой. Потолки убраны слюдой с резными фигурами из жести и серебра. Окна и двери комнат украшены резьбой. Полы вымощены «дубовым кирпичом» (что-то вроде современного паркета). Шкафы, сундуки, подоконники, согласно обычаю, покрыты зелёными ветками и цветами.

Но нет в хоромах Мстиславского праздничного духа, хотя на дубовых столах дорогие вина, все виды русских рыб, пироги и маковые коржики.

И сами бояре имеют вид важный и торжественный. Под общий лад подстраивается и князь Иван Хворостинин, некогда любимчик самозванца. В модном польском камзоле, бороды ещё нет, но усики пробивались. Он, видимо, и не догадывался, что они придавали его неправильному белобрысому мальчишечьему лицу что-то комическое. Хоть и молод, а не упускает случая кольнуть маститого князя Василия Голицына:

   — Как ныне, князь Василий, ужели ваша душенька не ликует, не радуется? Погубили лучшего из государей, щедрого, милостивого, посадили своего царя. Отчего же вид такой постный?

Князь Голицын и в самом деле имел вид нерадостный. В его небольших глазках не было обычного лукавства. Они глядели хмуро, сановитая осанка как-то обмякла. В выражении лица заметна неуверенность и озабоченность.