Герой

– Ничего не могу поделать. Должен. Вы все вернули. Какая вы жестокая! Приехав из Африки, я разорвал помолвку. Она страдала, мой бедный отец очень опечалился. Но я знал, что поступил правильно. Я знал, что жениться без любви – безумие. Я даже чувствовал в этом что-то порочное. Вы не представляете себе, как я спорил с самим собой снова и снова! Хотел все сделать правильно, но сознавал, что подлец. Не мог преодолеть то, что заложено воспитанием. Какие тяжелые цепи сковывают нас в Англии! С самого рождения нас окружают предрассудки, невежество, ложные идеи. Вырастая, мы понимаем, что все они абсурдны и ужасны, но не можем избавиться от них, они становятся частью нашей жизни. Потом я заболел, чуть не умер… и Мэри выхаживала меня, не жалея сил. Не знаю, что на меня нашло, я был так слаб и болен. Благодарность переполняла меня. Предрассудки вернулись, я устыдился содеянного. Хотел сделать их всех счастливыми. Вновь попросил ее стать моей женой, и она согласилась. Я думал, что смогу полюбить ее, но не могу… не могу! Да поможет мне Бог!

Страсть Джейми выходила из-под контроля. Он кружил по комнате, а потом тяжело опустился на стул.

– Да, знаю, что проявил слабость! Я гордился силой своего разума, но оказался слаб. Я слабее женщины. Нерешительный, без цели в жизни. Я сам не знаю себя. Мне не хватает смелости следовать своим убеждениям. Я боюсь причинить боль. Они все считают меня храбрецом, но на самом деле я жалкий трус…

Я чувствую, что Мэри поймала меня в ловушку, и ненавижу ее. Да, у нее есть достоинства, масса достоинств… но я не вижу их. Я только знаю, что от одного прикосновения ее руки у меня стынет кровь. Она внушает мне физическое отвращение, и я ничего не могу с этим поделать. Жениться на ней – безумие, но не знаю, как этого избежать. Не могу второй раз подвергнуть Мэри унижению и огорчить моих родителей.

Миссис Причард-Уоллес серьезно слушала его.

– И вы действительно неравнодушны к кому-то еще?

Он быстро повернулся к ней.

– Вы знаете, что неравнодушен. Вы знаете, что я люблю вас всем сердцем и душой. Вы знаете, что я влюбился в вас в тот день, когда впервые увидел. Разве вы не чувствовали, даже когда мы находились вдалеке друг от друга, что моя любовь не угасла? Разве вы не чувствовали, что она всегда с вами? Дорогая моя, дорогая, вы, должно быть, знали, что смерть слишком слаба, чтобы прикоснуться к моей любви. Я пытался сокрушить ее, потому что вас и меня связывало данное нами слово. Ваш муж был мне другом. Я не мог отплатить ему черной неблагодарностью. Я убежал от вас. Каким дураком вы, наверное, считали меня. Но теперь мы наконец-то оба свободны, и я мог бы добиться вашей любви. Я мог получить шанс и вытянуть счастливый билет. Как бы мне хотелось этого! Но я не знал, что это так, поэтому из-за слабости я пожертвовал свободой. Господи! Что же мне делать?

Он закрыл лицо руками и горестно застонал. Миссис Причард-Уоллес помолчала.

– Не знаю, утешит ли это вас, – наконец заговорила она. – Уверена, что рано или поздно вы об этом услышите, поэтому мне лучше сказать самой. Я обручена и собираюсь замуж.

– Что?! – Джеймс вскочил. – Это неправда! Неправда!

– Почему? Конечно, правда!

– Вы не можете… дорогая моя, не будьте так жестоки!

– А вы не будьте таким глупым, мой дорогой мальчик! Вы собираетесь жениться через месяц, так не ожидайте, что я останусь в одиночестве, с мыслями о том, как вы обожали меня. Мне не следовало говорить вам, но я подумала, что так будет легче для вас.

– Я безразличен вам, знаю. Могли бы не говорить мне об этом.

– В конце концов, я была замужем.

– Интересно, так ли уж вы горевали, когда услышали, что ваш муж убит?

– Мой дорогой мальчик, он умер не в бою, а от лихорадки в Дурбане. Вполне спокойно, в постели.

– Вы горевали?

– Естественно! Он полностью устраивал меня… не требовал слишком многого.

Джеймс не знал, почему он задавал все эти вопросы. Они срывались с губ сами собой. У Джеймса щемило сердце, его переполняли злость и презрение.

– Я собираюсь замуж за мистера Брайанта… но, разумеется, не сразу, – продолжила она, занятая своими мыслями и довольная тем, что может поговорить о них.

– Кто он?

– Никто! Землевладелец. – В ее голосе слышалась гордость.

Джеймс пренебрежительно посмотрел на нее: его любовь к миссис Причард-Уоллес всегда соединялась с чувствами, прямо ей противоположными. Пытаясь подавить эту любовь, он часто убеждал себя, что эта женщина вульгарна, что ей недостает вкуса, что она заносчива. С горечью Джеймс подумал, что дочь португалки и мастера верховой езды добилась очень и очень многого.

– По-моему, вы ведете себя неразумно, – добавила она. – Могли бы выказать больше обходительности.

– Не могу. – Джеймс сурово посмотрел на нее. – Позвольте мне уйти. Вы не знаете, какие чувства я испытывал к вам. В моем безумии представлял себе, что вам известно о моей любви. Даже рассчитывал на толику взаимности.

– Вы действительно очень милый мальчик. И очень нравитесь мне.

– Но землевладелец нравится вам больше. Вы очень мудры. Он может жениться на вас. Прощайте!