Герой

Его неприязнь казалась несуразной, но он ничего не мог с собой поделать, и привязанность к Мэри родителей только усиливала его отвращение. Он не понимал, что они в ней находят. Джеймс злобно наблюдал, как она сняла шляпу и поправила волосы, стянутые назад и аккуратно уложенные. Достав вязанье из корзины миссис Парсонс, Мэри села. По всему чувствовалось, что она уверена в правильности своих действий и, казалось, довольна собой еще больше, чем всегда. Джеймса охватило безумное желание ударить ее, причинить боль, стереть с лица это самодовольство. Ему хотелось найти и произнести слова, которые больно заденут ее. Но все это время он смеялся и шутил, будто находясь в прекрасном расположении духа.

– А что ты делала этим утром, Мэри? – спросил полковник Парсонс.

– Ездила на велосипеде в Танбридж-Уэллс с мистером Драйлендом, чтобы поиграть в гольф. Он очень неплохо играет.

– Он тебя побил?

– Нет, – скромно ответила она. – Так уж вышло, что побила его я. Но он не очень расстроился. Хотя некоторые мужчины злятся, если проигрывают девушке.

– У младшего священника тьма достоинств, – заметил Джеймс.

– Он говорил о тебе, Джейми. Думает, ты недолюбливаешь его. Но я заверила его в том, что это не так. Он действительно хороший человек, никто не может недолюбливать его. Он сказал, что с удовольствием научил бы тебя играть в гольф.

– Собирается учить?

– Нет, конечно. Я сама научу тебя.

– Ты собираешься столь многому меня научить, Мэри. У тебя не останется свободного времени.

– Да, кстати, отец просил напомнить тебе и дяде Уильяму, что послезавтра вы с ним охотитесь. Он хочет, чтобы вы зашли за ним в десять утра.

– Я не забыл, – ответил Джеймс. – Дядя Уильям, завтра нам придется почистить ружья.

Приняв решение, Джеймс не собирался тратить время попусту: собственно, его уже и не осталось. А напоминанием о том, как близка свадьба, служили почти завершившиеся приготовления к ней. Уже прибыли один или два подарка. Джеймс мысленно благодарил отца и мать за то, что они невольно помогли ему принять решение. Он думал, что это облегчит жизнь и им, и Мэри. Ни при каких обстоятельствах Джеймс не женился бы на ней – не хотел множить ложь, погружаться в пучину несчастья. И его смерть сослужит Мэри хорошую службу, освободив ее от всех обязательств. Джеймс не сомневался, что через шесть месяцев его забудут, как и бедного Реджи Ларчера, и не печалился об этом. Его мутило от суеты, он жаждал покоя смерти. Любовь к миссис Причард-Уоллес не принесла бы ему отдохновения на этой земле, ибо была безответной.

Джеймс увидел свой шанс в приглашении полковника Клибборна поохотиться. Ему хотелось обставить все как несчастный случай, а чистка оружия предоставляла такую возможность. С ранениями он уже сталкивался и знал, что боль не такая сильная. Поэтому ничего не боялся.

Наконец-то у него улучшилось настроение. Он не читал и не гулял, провел остаток дня, беседуя с отцом, старался оставить хорошее впечатление о себе.

Ночью крепко спал, утром оделся необычайно тщательно. Завтракали в Примптон-Хаусе в восемь. Потом Джеймс выкурил трубку, почитал газету. Он несколько удивлялся своему спокойствию, но сомнения больше не терзали его, а нерешительность, ранее сковывавшая по рукам и ногам, исчезла.

«Это первый шаг к свободе», – думал он. Все человеческие интересы покинули его, осталось только легкое удивление. Он видел юмор в комедии, которую разыгрывал, и бесстрастно похвалил себя за то, что не впал в истерику.

– Что ж, дядя Уильям, – наконец он отложил газету, – не пора ли нам заняться ружьями?

– Всегда готов, – ответил бравый майор.

– Тогда к делу.

Они прошли в комнату для хранения упряжи, и Джеймс начал чистить ружье.

– Думаю, мне лучше снять сюртук. Так будет легче.

Ружье не использовалось несколько месяцев, поэтому работа предстояла большая. Джеймс наклонился и стер ржавчину с затвора.

– Поверь мне, никогда не видел человека, который так небрежно обращается с оружием, – заметил дядя Уильям. – И ты называешь себя солдатом?

– Я немного неловок, – рассмеялся Джеймс. – Мне всегда это говорили.

– Ради Бога, осторожнее! Вдруг оно заряжено?

– Ну что ты, никакой опасности нет. Оно не заряжено, более того – на предохранителе.

– И все же нельзя так держать ружье.

– Вот будет забавно, если я случайно застрелюсь. Любопытно, что скажет Мэри?

– Знаешь, ты так часто находился на волосок от смерти, что теперь можешь умереть только от старости.

В какой-то момент Джеймс обратился к дяде:

– По-моему, масло негодное. Лучше раздобыть свежее.

– Я как раз думал об этом.

– Послушай, ты дружишь с кухаркой. Пожалуйста, сходи и попроси у нее.

– Она для меня все сделает, – ответил майор Форсайт, самодовольно улыбаясь. Он точно знал, что ни одна женщина не устоит перед его обаянием, ни герцогиня, ни служанка, и, взяв чашку, отбыл.

Джеймс тут же подошел к буфету и достал патрон. Вставил его, прижал приклад к полу, направил ствол в грудь и… выстрелил!

Эпилог

Письмо от миссис Клибборн генералу сэру Чарлзу Кроу, кавалеру ордена Бани[28], Глэдхорн-Терис, 8, Бат:

Дорогой Чарлз!