Герои

— Последние известия от Миттерика были о том, что его второй штурм, как же он выразился? Притупился.

— Значит, теперь уже провалился. Всё же ему выпало нелёгкое дело — отбивать мост при стойком сопротивлении.

— Ха, — буркнул Фельнигг.

— Миттерику много чего не хватает…

— Ха, — буркнул Фельнигг.

— …но упорства ему не занимать.

— Нет, сэр, он упорно ведёт себя как жопа.

— Ладно, ладно, будем великодушнее. — И про себя: — Без жопы никому не прожить, сидеть на чём-то надо. — Если второй штурм Миттерика только что претерпел неудачу, генерал подготовит следующий. Северяне попадают в обморок от такого упорства. Крой защёлкнул трубу и стал постукивать ею по ладони.

Полководец, медлящий принимать решение, пока не разузнает всё необходимое, так никогда его и не примет, а если и примет, будет слишком поздно. Он должен прочувствовать момент. Предугадать прилив и отлив битвы. Сдвиги в настрое, в нажиме, в преимуществе. Должен довериться своему чутью. И чутьё маршала Кроя подсказывало, что переломный момент на левом крыле уже близок.

Он шагнул в дверь своей, служившей ставкой лачуги, на этот раз удостоверившись, что пригнулся — новая шишка на темени ему ни к чему, и прошёл прямиком к столу. Даже не присаживаясь, обмакнул перо в чернила и написал на верхнем, из стопки подготовленных заранее листов:

Полковнику Валлимиру

Войска генерала Миттерика упорно штурмуют Старый мост. Вскоре он вынудит врага подтянуть все резервы. Поэтому, приказываю вам немедленно атаковать, как обговаривалось, всеми солдатами в вашем распоряжении. Удачи.

Крой.

Он подписал его завитушкой.

— Фельнигг, я хочу, чтобы вы доставили его Миттерику.

— От гонца он бы принял его с большим удовольствием.

— Он может принимать его, как ему, чёрт побери, угодно, но я не желаю, чтобы он им пренебрёг и нашёл оправдания.

Фельнигг — офицер старой закалки и редко обманывал его ожидания — одно из качеств, за которые Крой всегда был тому признателен. Но ненависть к Миттерику была, очевидно, не по плечу его выдержке.

— Слушаюсь, лорд-маршал. — И он угрюмо вырвал приказ из руки Кроя.

Едва не шарахнувшись об низкую притолоку, полковник Фельнигг покинул ставку, еле-еле сумев скрыть своё недовольство. Он засунул приказ внутрь кителя, проверил, что никто его не видит и быстро отхлебнул из фляги, затем проверил снова — и снова отхлебнул, подтянулся в седло и хлестнул коня вдоль узкой тропы, сметая с пути слуг, охрану и младших офицеров.

Если бы Фельнигга, много лет тому назад, поставили командовать осадой Ульриоха, а Кроя отправили в бесполезный рейд по пустынному нигде, если б Фельнигг оказался тем, кто пожинал славу, а Крой тем, кто мучаясь жаждой прискакал обратно с двадцатью захваченными фургонами, чтобы оказаться позабытым — дела могли бы запросто сложиться по иному. И Фельнигг мог бы сейчас быть лордом-маршалом, а Крой его доблестным мальчиком на побегушках.

Он процокал вниз по склону, пришпоривая коня на запад, к Адуэйну, по пятнистой от луж дороге. Местность понижалась к реке и кишела людьми Челенгорма, до сих пор безуспешно пытающимися обрести некое подобие организованности. Взгляд на такой безалаберный раздрай причинял Фельниггу едва ли не физическую боль. Сейчас самое трудное для него — не натянуть поводья, не начать выкрикивать приказы и не придать им хоть немного чёртова стремления к цели. Целеустремлённость — это что, чрезмерное требование в армии?

— Ети ж тебя, Челенгорм, — прошипел Фельнигг. Не человек, а ходячая хохма, жаль — не смешная. Ни таланта, ни опыта, даже для сержантской должности, не говоря уж о генеральской, но как стало ясно — быть старым собутыльником короля лучшая характеристика, нежели годы умелой и преданной службы. Человеку поприземлённее хватило бы озлобиться от обиды, а вот Фельнигга лишь подстегнуло к новым высотам совершенства. Он ненадолго сбавил ход, чтобы снова хлебнуть из фляжки.

На заросшем пологом склоне справа от него случилось некое происшествие. Механики в фартуках суетились возле двух громадных труб воронёного металла и большой прогалины почерневшей травы. У дороги сложили тела, вместо саванов — кровавые тряпки. Наверняка дебильный эксперимент Первого из магов взорвался к чёртовой матери и посносил всем головы. Когда бы Закрытый совет напрямую не вмешивался в ход боевых действий, можно было не волноваться — неизбежны обильные безвозвратные потери, и, по опыту Фельнигга, редко на стороне противника.