Герои без вести не пропадают

- Меня послал к нему товарищ Эдмунд Янковский. Это был псевдоним Яничека: перед поездкой в город ему оформили документы на это имя. Впрочем, оно не было вымышленным: человек с таким именем действительно существовал и служил переводчиком в канцелярии генерал-губернатора Франка в Кракове.

- По какому делу? - осведомился начальник штаба.

- Могу сказать только Соколову. Прошу отвести меня к нему или позвать его сюда.

Савандеев отправил посыльного к Турханову и Соколову. Те незамедлительно явились. Начальник штаба представил им задержанного. Тот сначала посмотрел на Турханова, потом - на Соколова и улыбнулся, словно встретил старого знакомого.

- Вы меня знаете? - удивился лейтенант. - Я вижу вас впервые.

- Я тоже с вами никогда не встречался, но узнал сразу. Пан Янковский описал вас, - сообщил Каракоз. - Разрешите передать вам его письмо.

С этими словами он снял с правой ноги ботинок, отвинтил три шурупа, после чего толстый резиновый каблук легко отвалился, и достал оттуда аккуратно сложенный лист бумаги, весь исписанный мелким почерком. Соколов узнал почерк своего друга Зденека.

- Сомневаться не приходится. Это его рука, - подтвердил он.

- Читай! - разрешил полковник. - А вы садитесь, - добавил он, глядя на связного.

Яничек сообщал, что часовой мастер действительно оказался нужным человеком. Занимаясь скупкой и перепродажей изделий из благородных металлов и драгоценных камней, а также валюты некоторых капиталистических стран, главным образом Англии и Америки, он имел обширные знакомства среди работников местных оккупационных учреждений, в том числе знал и диспетчера железнодорожного участка, который интересовал Турханова. Диспетчер "клюнул" на золотые монеты царской чеканки и английские фунты: за сравнительно небольшую взятку он принял на работу в качестве секретаря-машинистки сестру Базыля Каракоза, "безработную пани Ванду", которая будет передавать брату все копии суточных отчетов о передвижении поездов на участке. Для начала Зденек посылал два таких отчета, чтобы можно было установить их достоверность, сличив с данными, доставленными партизанскими разведчиками. О способах дальнейшей передачи этих отчетов следует договориться с Базылем он не может ежедневно приезжать в отряд. Удалось установить и другие весьма полезные знакомства, о которых он доложит после прибытия в отряд. Пока он занят важными переговорами. Если его присутствие в отряде крайне необходимо, пусть сообщат об этом через связного, пана Базыля.

Донесение Яничека вызвало большой интерес. По правде говоря, поручая ему это щекотливое дело, никто не надеялся на такой успех. Вызвали Кальтенберга и предложили ему сличить разведданные о продвижении поездов, имеющиеся в отряде, с данными, содержащимися в копиях отчетов диспетчера, переписанных Зденеком по-немецки. Проверка показала, что те и другие данные совпадают. Кроме того, в отчетах диспетчера имелись указания на железнодорожные составы со спецификацией грузов, что было недоступно партизанской разведке.

- Это замечательно! - воскликнул Соколов. - Теперь незачем держать людей на наблюдательных постах!

- Действительно, зачем зря подвергать их опасности? Сведения, добываемые таким путем, полнее и надежнее. Они позволят нам освободить весь взвод Волжанина для непосредственной борьбы с немецкими войсками, поддержал его Савандеев.

- Не торопитесь, - остановил их Турханов. - Посты мы сохраним полностью, а может быть, даже добавим еще пару.

- Зачем? - разочарованно спросил лейтенант.

- А вот зачем. Во-первых, разведданные, полученные из одного источника, не подтвержденные сведениями из другого или даже из третьего источника, нельзя считать достоверными. Во-вторых, немцы могут закрыть один из каналов, по которому происходит утечка информации. В нашем распоряжении тогда останется второй канал. А что касается освобождения взвода Волжанина для непосредственных боевых действий, то запомните, дорогие друзья: мы здесь находимся прежде всего для того, чтобы обеспечить успешную работу именно этого взвода. Так что о свертывании разведывательной деятельности не может быть и речи...

Присутствующим ничего не оставалось, кроме как согласиться с ним...

Глава двадцать вторая