Герои без вести не пропадают. Книга вторая

Когда дежурная сестра узнала о доставленном в хирургическое отделение раненом советском полковнике, она гневно обрушилась на санитаров.

– Вы с ума сошли! – воскликнула она своим визгливым голосом. – В нашем госпитале лечатся немецкие офицеры, а вы притащили русского. Сейчас же выбросьте его вон!

Флеминг в это время сидел за письменным столом и составлял сводку о работе хирургического отделения за время своего дежурства. Услышав голоса, он вышел из своего кабинета и вошел в операционную.

– В чем дело? – строго спросил он санитаров, которые уже собирались унести раненого.

– Доставили русского полковника, а сестра приказывает выбросить его на улицу. Мы бы сами оставили его там, где нашли, но у него много орденов и медалей, и мы решили, что он не простой смертный, а важная личность. Такими обычно интересуются в разведотделе, поэтому подумали, что вы приведете его в сознание и передадите куда нужно, – постарался оправдаться старший из санитаров.

– Правильно поступили! – одобрил профессор. – Дайте мне его документы.

Санитар вручил профессору целую пачку бумаг. Профессор не стал их читать, а просто сунул в свой карман и сразу же занялся раненым – пощупал пульс, осмотрел глаза, раны.

– Нужна срочная операция. Фрау Штокман, приготовьте все необходимое! – строго приказал он сестре.

– Но, герр профессор, это же наш враг, неужели мы должны спасти его? – возмутилась сестра.

– Не рассуждать! – тоном, не допускающие возражений, прервал ее врач. – Делайте, что приказано!

Так еще никто не разговаривал с фрау Штокман. Она обиделась и надула губки, но не посмела ослушаться. К тому же инструкция гестапо требовала от тайных осведомителей никогда не противоречить старшим, а, наоборот, всячески завоевывать их доверие. Вспомнив об этом, она сразу же поспешила выполнять указание своего начальника.

Состояние Турханова было тяжелое. Пуля, прошедшая через легкое, причинила ему такие травмы, что, будь на месте Флеминга другой хирург, он не стал бы терять времени на безнадежное дело. К счастью, профессор Флеминг был не из тех, которые пасуют перед трудностями. Сложность предстоящей операции никогда не пугала его, а, наоборот, вливала новые силы, и он в таких случаях всегда принимался за дело с еще большей настойчивостью. Так случилось и на сей раз, и он сделал одну из самых блестящих своих операций.

– Благодарю вас, фрау Штокман, вы ассистировали превосходно! – похвалил он сестру, закончив операцию. – Мы свое сделали, а остальное доделают время и господь бог. Ему же сейчас больше всего нужен покой. Поэтому поместите его в отдельную палату и распорядитесь, чтобы одна из сестер неотлучно находилась при нем.

– Не понимаю, к чему такие исключительные заботы? – недовольно пожала плечами сестра.

– Потом поймете, а пока поступайте так, как я сказал…

Штокман подчинилась. В схватке между деятелем науки и осведомителем гестапо победу одержал первый. Но борьба на этом не закончилась. Как и предполагал Флеминг, сестра не примирилась со своим поражением, а сразу же после смены с дежурства обо всем донесла уполномоченному гестапо. Профессора вызвали к шефу госпиталя, не дав даже отдохнуть после ночного дежурства. Увидев в канцелярии кроме главного врача еще и офицера СД, профессор сразу же догадался, кому он обязан таким вниманием начальства. Действительно, после взаимных приветствий разговор сразу же перешел на необычное событие этой ночи.

– Говорят, герр профессор, вы сегодня оперировали советского офицера. Так ли это? – уставился на него шеф своими мутными глазами.

– И не просто оперировали, но и приняли его в госпиталь, предназначенный для лечения наших офицеров, – добавил офицер СД.

– Да, герр штурмбанфюрер, он принял врага в немецкий госпиталь. Но это еще не все. Он позаботился о создании особых условий для русского офицера, поместив его в отдельную палату. Я вас не понимаю, дорогой коллега, как вы осмелились нарушить официальное запрещение и так необычно содержать пленного? – распаляясь все больше и больше, спросил шеф.

Предвидя подобный допрос, Флеминг заранее подготовил нужные ответы, поэтому, несмотря на возбужденный тон своего начальника, он остался совершенно спокойным, или, по крайней мере, таким он показался своим собеседникам.

– Правила приема в военный госпиталь мне хорошо известны, и я никогда не забываю их, – твердо сказал он. – Но, как говорится, нет правил без исключений. Случай с русским офицером, по-моему, относится к исключению.

Шеф госпиталя и офицер СД переглянулись между собой, потом внимательно посмотрели на хирурга.

– Объясните.

Флеминг начал с описания раны Турханова, пересыпая речь научными терминами, правильно рассчитывая на то, что офицер СД не поймет сути дела. Так оно и случилось.

– Нельзя ли попроще? – попросил он.