Герои без вести не пропадают (Роман. Книга 1)

...Когда партизаны веселились в селении Смелово, Ева не принимала участия в играх молодежи, в танцах и плясках. Она сидела одна и ждала Турханова. Но прошел день, другой, третий, а его все не было. Тогда она обратилась к Савандееву с вопросом, что известно о командире. Тот ничего сказать не мог, напомнил только, что полковник остался подтянуть растянувшуюся колонну третьей роты. Об этом знали все, в том числе и Ева. Так как Савандеев при этом держал себя как-то странно, неестественно, Ева решила, что от нее скрывают правду.

Отряд перебрался в лес. Для радиостанции построили отдельный блиндаж, но он был маленький, очевидно рассчитан только на одного человека. А ведь она, Ева, жила вместе с Турхановым. «Значит, его здесь не ждут, — испугалась Ева. — Что же случилось с ним? Почему мне прямо не говорят?»

Как-то утром к ней в блиндаж зашел Савандеев. Как всегда, он вежливо поздоровался и передал девушке текст радиограммы.

— Зашифруйте и передайте генералу Барсукову, — предложил он.

«Полковник Турханов погиб смертью храбрых в бою при переправе через Вислу. Все партизаны тяжело переживают утрату. По предложению большинства коммунистов и командиров обязанности командира отряда временно выполняю я. Но командир третьей роты майор Айгашев тоже провозгласил себя командиром отряда. Жду ваших распоряжений. Капитан Савандеев», — прочитала Ева.

Не верю! — закричала она. — Все это — ложь! Ложь! Ложь!..

Успокойтесь, товарищ Болеславская, — подчеркнуто официальным тоном заговорил Савандеев. — Сначала мы тоже не поверили, но только сейчас от Айгашева получили подтверждение, и сомнения наши рассеялись. Ничего не поделаешь, приходится мириться с жестокой действительностью. От имени командования и всех партизан выражаю вам искреннее соболезнование.

Ева быстро пробежала глазами приказ Айгашева.

-— Неужели вы верите этой клевете? — спросила она, сверкая глазами. — Турханов никогда бы не назначил Айгашева на должность командира отряда. Наоборот, он даже сомневался, целесообразно ли оставлять его командиром роты.

— Возможно, и так. Но гибель полковника — все-таки факт. Если бы он был жив, дал бы нам знать об этом. Так что передайте радиограмму.

Не могу.

— Почему?

— Рука не поднимается.

Савандеев сурово посмотрел на нее. Ева видела, как зажглись злые огоньки в его глазах. «Пускай, но я не могу это сделать. Я не верю, что он погиб...»

Нет, товарищ Болеславская, радиограмму все же придется вам передать, а свои личные чувства спрячьте подальше.

Если бы я и хотела, все равно не смогла бы передать: ключи к шифрам и таблицы позывных, которые меняются каждые сутки, Турханов всегда носил с собой, у меня их нет.

Значит, не передадите?

— Нет! — решительно ответила радистка. Савандеев вспыхнул, но сдержал себя.

— Советую вам подумать, — процедил он сквозь зубы и, сердито хлопнув дверью, покинул блиндаж.

До сих пор в отряде Ева чувствовала себя полноправным членом большого и дружного коллектива, так сказать, деталью сложного механизма. Все без исключения относились к ней доброжелательно. Неужели она ошибалась? Неужели желаемое принимала за действительное? Как понять поведение Савандеева? Ведь он высказался недвусмысленно...

«Должно быть, меня терпели здесь только из-за Турханова, — с горечью подумала она. — Не стало его, и всем я чужая... Работать я в таких условиях не смогу. Да и жить без него нет смысла. Но прежде чем решиться, надо узнать правду. А вдруг он жив?»

С этой мыслью она быстро переоделась в гражданское платье, взяла сумочку и вышла из блиндажа. Тут она столкнулась с Измайловым.

Здравствуй. Куда это ты спешишь?

Надо возвращаться в роту, но сначала я хотел повидаться с вами, — замялся сержант.

Вот и хорошо, что встретились. Я забыла, в какой ты роте?

В третьей.

У Айгашева? Но как ты сюда попал? — удивилась девушка.

Принес пакет от него. Там был приказ. По дороге мы прочитали его. Объявляет себя командиром отряда. Здесь решили не оглашать его приказ.

О приказе слыхала. Что он пишет там о Турханове? — спросила Ева, желая узнать, что думает Измайлов обо всем этом.

Пишет, что будто бы он перед смертью назначил его командиром отряда. Мы не верим ему. Я хотел предупредить вас...

Почему не верите?

Потому что жили они недружно. Айгашев часто при всех называл его зазнайкой, выскочкой, бессловесным рабом устава и другими оскорбительными словами... Полковник не мог назначить его своим преемником.

А о его смерти он говорит правду? -

Кто его знает! Я служу в первом взводе, и мы прошли раньше, чем немцы открыли огонь. Ребята из третьего взвода рассказывали, будто снаряд разорвался близко и он упал вместе с лошадью. Вроде бы они хотели подойти к нему, чтобы унести, но Айгашев погнал их дальше, угрожая пистолетом. Поэтому никто толком не знает, что с ним случилось.

Но, может, его не убило, а только ранило? — с надеждой спросила Ева.

Может, и так. Айгашев-то знает. Говорят, он был возле полковника некоторое время.

«Да, он, и только он, знает правду, — подумала девушка. — Конечно, он может солгать, но я увижу это по его глазам. Надо пойти к нему, расспросить подробно...»