Герои без вести не пропадают

— Мама, у меня от свежего воздуха разболелась голова… Поговорим потом, а пока я полежу, отдохну, — нарочито громко ответила она. Затем бросилась на койку так, что затрещали ржавые пружины, но тут же осторожно поднялась, обняла мать и шепнула ей на ухо:

— Нас подслушивают. Говори шепотом…

Глава тридцать первая

В эту ночь Соколов спал плохо. На душе было неспокойно. Он ругал себя за то, что рассказал слишком много совершенно незнакомому человеку, да еще графской дочери. Если немцы выпытают у нее признания, его наверняка посадят за решетку. А там — допросы, расстрел. Хуже всего, что он не успел сообщить Турханову о тех тайных планах абвера, ради которых прибыл сюда. Рискованный шаг может привести не только к гибели его самого, но и к срыву плана партизан по уничтожению «Осиного гнезда». Да, было от чего лишиться сна! Правда, где-то в глубине души все же теплилась надежда на благоприятный исход.

Утром он первым делом решил посетить домик садовника. Приняли его там весьма холодно. Графиня даже не ответила на приветствие и, сославшись на головную боль, села в кресло, закрыла лицо платком и сделала вид, что задремала. Марианна хотя и кивнула головой, но сесть не предложила.

— Я чувствую, мне здесь нечего делать, — с горечью произнес Соколов.

— Да, мы не можем удовлетворить вашу просьбу. Пожалуйста, не сердитесь на нас! Мы вам ничего плохого не желали… Поверьте!

— И на том спасибо. Прощайте!

Соколов взялся за дверную ручку, но девушка остановила его.

— Постойте! Неужели вы даже не попытаетесь уговорить нас? — спросила она изменившимся голосом.

— Нет! — ответил он, не оборачиваясь. — Сожалею, что напрасно причинил вам беспокойство. Прощайте.

Она схватила его за руку:

— Подождите, господин Астахов! Ведь это было лишь испытание… Если бы вы начали упрашивать или, не дай бог, угрожать, я ни за что не отдала бы вам это… Вот возьмите. Судьба брата и наша судьба в ваших руках. Прошу лишь об одном: если узнаете о моей смерти, пожалуйста, не считайте меня доверчивой дурой, как окрестила меня пять минут назад мама.

Она подала записку Тадеушу и письмо на имя Бурковского. Соколов прочитал их. Это было то, что он хотел. Записку он спрятал в блокнот, а незапечатанное письмо положил в карман.

— Скоро вы будете на свободе, — шепнул он ей. — Если услышите выстрелы, забаррикадируйте дверь, ложитесь на пол и ждите меня. Я приду обязательно. До скорого свидания!..

Полковник Планк ожидал Соколова в своем кабинете.

— Как успехи? — сразу же приступил он к делу.

— Кажется, все в порядке, — сказал Соколов, подавая ему письмо Бурковскому. — Поеду, договорюсь с профессором о времени и месте свидания с неуловимым поручиком. Устроить засаду и задержать его — это уж ваше дело.

Шеф абвергруппы чуть не лопнул с досады, когда прочитал письмо и адрес на конверте.

— К сожалению, господин Бурковский там уже не живет, — со вздохом сказал он. — Придется придумать что-нибудь другое…

— Значит, все мои старания были напрасными. Черт побери! А как трудно было уломать старую графиню! Да и дочка ее согласилась не сразу… Куда же мог переехать этот старый хрыч Бурковский? — проворчал Соколов.

— Мы его арестовали. Видно, поспешили — настаивал старший следователь. Жаль, я согласился с ним… Что же нам теперь предпринять? Вы не смогли бы предложить какой-нибудь другой план?

— Можно было бы придумать что-нибудь, но не теперь. Вчерашняя прогулка в саду мне напомнила о том, что в мире существуют… Ну, вы сами понимаете… Хочу съездить на пару дней в город, проветрить мозги. Надеюсь, вы не возражаете?

— Желание ваше мне понятно, но сейчас прошу повременить. Если пани Марианна так вас взволновала, можете взять ее себе на ночь, — предложил шеф.

— Плаксивые девки не в моем вкусе, — отказался Соколов. — Лучше уж заплатить хорошие деньги и повеселиться в ночном кабачке со шлюхой. Прошу отпустить хотя бы на одну ночь.

— Ну, что поделаешь, — развел руками полковник. — Не хочется вас стеснять… Если не случится непредвиденного, после обеда можете выехать в Кельцы. Деньги у вас есть?

— Если бы жалованье выдали вперед, не стал бы отказываться, осклабился «власовец».

— За этим дело не станет. Конечно, желательно, чтоб одолжение было взаимным.