Герои Курской битвы

Кривошеин стоял возле телефонного аппарата и что-то кричал в трубку. Увидел командарма, положил трубку, одёрнул гимнастёрку и приложил ладонь к козырьку:

— Товарищ командующий, противник начал очередную атаку.

— Это я и сам вижу… Какими силами?

— Большими, — хмуро продолжил командир корпуса. — На участке корпуса до четырёхсот танков.

— Не преувеличиваешь, Семён Моисеевич?

— Какое там преувеличиваю! Только на позиции Горелова — сто танков! Только что доложил. На позиции Бабаджаняна — семьдесят!

Наблюдательный пункт был оборудован на чердаке бревенчатой постройки, то ли сарая, то ли овина. Часть гонтовой кровли была снята, в щели стояла стереотруба, рядом на ящике сидел офицер, придерживая на коленях планшетку. На чердаке царили сумерки. Сумеречным казалось и небо, открывавшееся над НП. Солнце окончательно заволокло дымом. В этом кромешном дыму, словно злые осы, метались, вертелись самолёты, обливая друг друга трассирующими струями. Внизу ничего нельзя было разглядеть. Лишь вспышки танковых и противотанковых орудий, кинжальные, встречные. Сошлись так, что уже и не разойтись.

Наконец, зазвонил полевой телефон. Кривошеин принимал доклады командиров бригад. Те сообщали, что атака отбита. Все вздохнули с облегчением.

Корпус Кривошеина закрывал 19-километровый участок фронта.

— Надеюсь, Семён Моисеевич, что ты понимаешь — это только начало, — перед отъездом в бригады сказал Катуков. — И всё же поздравляю. Держись.

Для 3-го механизированного корпуса 6 июля был, пожалуй, самым трудным днём. Восемь раз Гот бросал на Яковлево свои танки. Восемь раз катуковцы гасили атаки, нанося противнику потери в живой силе и танках. С каждой из атак противнику всё труднее было восполнять свои ряды.

Непосредственно у Яковлева оборону держала 1-я гвардейская танковая бригада полковника В. М. Горелова[79]. Его Катуков знал как храброго офицера и поистине талантливого командира-танкиста. Танковое дело он знал досконально. Службу начинал командиром экипажа. Летом 1941-го под Гульском со своим полком провёл успешную танковую атаку и буквально смёл до батальона боевых машин 13-й танковой дивизии немцев. Вывел из окружения остатки полка из района Новоград-Волынского. Под Ржевом поздней осенью 42-го в танке водил свою бригаду в бой. Экипажи, артиллерийские расчёты и мотострелковые батальоны 1-й гвардейской танковой бригады отличатся и здесь, под Обоянью. И бригада, и её командир будут награждены орденами Ленина.

На Яковлево наступала одна из лучших танковых дивизий СС — «Лейбштандарт Адольф Гитлер». Именно их атаку Катуков и наблюдал утром с КНП генерала Чистякова.

На КП полковника Горелова Катуков прибыл в самый разгар боя. Бригада, стрелковые части 6-й гвардейской армии и артиллеристы истребительно-противотанковой бригады отбивали очередную атаку эсэсовцев. Яковлево Готу нужно было позарез — выход на Обоянское шоссе. Именно вдоль шоссе Белгород — Обоянь танки «Лейбштандарта» и атаковали.

Горелов доложил, что бригада держится, но силы на исходе. Во 2-м батальоне всего десять машин. Во время последнего боя на рубеж, который защищал батальон, артполк и гвардейцы генерала Чистякова, наступали 70 танков. Ещё один нажим немцев, и в батальоне гвардии майора Вовченко останется шесть-семь машин.

Полковник Горелов рассказал о подвиге командира взвода лейтенанта Шаландина. «Тридцатьчетвёрки» Шаландина стояли в засадах. Окопанные и тщательно замаскированные танки подпускали немецкую бронетехнику на близкое расстояние и поражали в борта двумя-тремя точными выстрелами. Экипаж Шаландина уничтожил два «Тигра» и «Пантеру». Вскоре его обнаружили и открыли огонь с дальней дистанции. Соперничать с немецкими тяжёлыми танками, их дальнобойными орудиями на таком расстоянии он не мог. И тем не менее, понимая, что обнаружен, но сменить позицию уже не сможет, продолжил вести огонь по доступным целям. Ещё работала связь. Шаландин передал, что после нескольких попаданий ранены механик-водитель и стрелок-радист. Потом была повреждена пушка и стало трудно вести огонь прямой наводкой. «Тигры» начали обходить «тридцатьчетвёрку» Шаландина. За рычаги сел заряжающий сержант Зеленин. Когда «Тигр» приблизился, «тридцатьчетвёрка» выскочила из укрытия и протаранила немца. Обе машины загорелись, начали взрываться боеукладки…

Катуков связался со штабом армии и приказал выдвинуть в район Яковлева танковый резерв. Вскоре атака была отбита. Оставив на поле боя несколько горящих машин, немцы попятились.

8

После полудня Катуков стоял на передовом НП командира 6-го танкового корпуса. Корпус оборонялся на тринадцатикилометровом участке фронта. Бригады генерала Гетмана отбивали очередную атаку. И здесь тоже невозможно было разобрать, что происходит впереди. Поле боя погрузилось в сумерки. Только грохот, всплески огня, чёрный дым горящих танков. Чьих, понять невозможно.