Герои Курской битвы

Корпус Гетмана занимал выгодный рубеж по южному берегу реки Пены. Немцам надо было перескочить через реку на северный берег, чтобы развивать наступление дальше. Но форсировать реку в этот день противнику не удалось. Оборона 90-й гвардейской стрелковой дивизии на этом участке была усилена не только танками 6-го танкового корпуса, но и 59-м отдельным танковым полком, переброшенным сюда из 40-й армии, а также дивизионами гвардейских миномётов из резерва генерала Чистякова.

Атакованные крупными силами противника армии Воронежского фронта помогали друг другу всем, чем могли. Все прекрасно понимали, рухни оборона хотя бы в одном месте, уже через несколько часов фланги и тылы соседей будут атакованы подвижными соединениями Гота.

Вечером начальник штаба армии Шалин доложил: на левом фланге обороны армии восточнее Яковлева танковым дивизиям СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» и «Рейх» удалось прорвать оборону 51-й гвардейской стрелковой дивизии и вклиниться в тылы 1-й танковой армии. Оказалось, в этом месте участок шириной в пять километров прикрыт был слабо — всего лишь двумя батальонами пехоты. Локтевую связь 3-й механизированный и 5-й гвардейский Сталинградский корпуса так и не установили. Оценив обстановку, Катуков тут же направил в район прорыва 100-ю танковую бригаду 31-го танкового корпуса второго эшелона.

Манёвр в полной мере не удался. 100-я бригада с прорвавшимися танками не справилась и заняла оборону. В ночь на 7 июля позвонил Ватутин и, узнав о прорыве, приказал выдвинуть на участок прорыва 31-й танковый корпус генерала Д. Х. Черниенко[80].

Между тем положение складывалось серьёзное.

Два полка 51-й гвардейской стрелковой дивизии, выбитые со своих позиций сильной группой немецких танков (до 200 единиц) и мотопехоты, беспорядочно отступали в северо-западном направлении. Яковлево было оставлено. Танки Кривошеина, оставшись без пехоты, тоже начали отход. Их прикрывала бригада полковника Горелова, и только потому танкистам удалось отойти без значительных потерь. Гвардейцам Чистякова пришлось туго. Немцы сомкнули внутренние фланги XXXXVIII танкового и II танкового корпуса СС, окружив основные силы 51-й гвардейской стрелковой дивизии 6-й гвардейской армии. В результате этого манёвра немцы захватили более двух тысяч пленных. В обороне Воронежского фронта образовалась брешь шириной около четырёх километров. Через неё немецкие танки вышли на Прохоровское направление.

Ещё до прибытия в район прорыва танков 31-го корпуса к селу Покровка, занятому разведкой и передовыми танками дивизии СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер», подлетел танковый батальон из 49-й бригады подполковника Бурды. Немцев из Покровки выбили с ходу и заняли оборону, окопав танки по периметру населённого пункта. Появление наши танков в Покровке создало угрозу западному флангу дивизии СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер». Продвигаться дальше немцы опасались.

Одновременно командующий 6-й гвардейской армией генерал Чистяков направлял к месту прорыва всё, что имел под рукой, — три истребительно-противотанковых артиллерийских и четыре миномётных полка, а также роту собак — истребителей танков.

Из фронтового резерва Катукову передали 29-ю истребительно-противотанковую артиллерийскую, а также 180-ю и 192-ю танковые бригады. Кроме того, из 40-й армии срочно перебрасывались истребительно-противотанковые и миномётные полки и два батальона противотанковых ружей.

Ночь на 7 июля прошла в невероятном напряжении. Проводилась спешная перегруппировка. Танкисты, артиллеристы и пехота снова взялись за кирки и лопаты. Ни отдыха, ни сна. Солдаты мрачно шутили: «Отоспимся в братских могилах…» Как ни странно, это действовало куда лучше инструкций и приказов командиров и подстёгивало закапываться в землю глубже и основательнее.

Утром, едва рассвело, атаки немцев возобновились. Теперь они сконцентрировались на участке 3-го механизированного корпуса. Кривошеин сообщал: «Товарищ командующий, что-то невероятное! Только против первой и третьей механизированных бригад наступают до двухсот танков и самоходок!»

Черниенко сообщал о большом количестве немецкой авиации: «Висят над нами постоянно!»

На участке Гетмана стояла относительная тишина.

Катуков со своим штабом тут же обсудил эту ситуацию: значит, у немцев уже не хватает сил, чтобы продолжать атаки на всех направлениях, выбрано одно, основное — на Обоянь.

Каждые четверть часа Катуков связывался с Кривошеиным. Ситуация на его участке была такой: каждую новую атаку корпус, артиллеристы и пехота 6-й гвардейской армии встречают шквальным огнём из всех стволов, но немцы, откатываясь, проводят очередную перегруппировку и бросаются вперёд снова и снова.

После того как Кривошеин доложил о том, что только что удалось отбить очередную атаку, к Катукову подошёл начальник разведотдела штаба армии полковник А. М. Соболев:

— Товарищ командующий, перехватили донесение.

Катуков прочитал: «Русские не отступают. Они стоят на том же рубеже. Наши танки остановились. Они горят».

Это донесение его обрадовало куда больше, чем сообщение об очередной отбитой атаке.

9