Герои Ленинградского Неба

И вот Великая Отечественная война. В первые ее месяцы защитникам Заполярья пришлось особенно трудно. Немецкие войска, опьяненные легкими победами в Европе, рвались к Мурманску. Ожесточенные кровопролитные бои не утихали ни днем ни ночью. Где только ему не приходилось тогда сражаться: над рекой Западной Лицей и городом Мурманском, над полуостровом Рыбачьим, над Туломской ГЭС и районом с причудливым названием Ура-Губа. Враг имел значительное численное превосходство в авиации. А им, летчикам-истребителям, помимо «своей работы*, приходилось бомбить вражеские позиции на суше и катера в море, уничтожать артиллерийские батареи и огневые точки, штурмовать войска на марше.

За первый год войны он совершил около сотни боевых вылетов, провел свыше десятка воздушных боев. Участвовал в знаменитом воздушном бою 15 июня 1942 года, когда шестерка истребителей под командованием Ивана Бочкова на подступах к Мурманску сражалась с тридцатью немецкими самолетами и уничтожила девять из них. Тогда он сбил два самолета и вскоре получил третью награду: к медали «За отвагу» и ордену Красной Звезды прибавился орден Красного Знамени.

Еще один памятный бой — 12 марта 1943 года. Тогда они сбили четыре «Мессершмитта-109», одного из которых сразил он. Правда, и его самолет был сбит. Летчик вражеского истребителя выбросился с парашютом и попал в плен. А он, Фомченков, был ранен и несколько месяцев провел в госпитале.

Позднее, не раз анализируя тот бой, он искал ответ на вопрос: как же его сбили? Конечно, в чем-то был допущен просчет. И старался сделать для себя выводы. Он любил анализировать проведенные бои. Рисовал схемы боев, описывал их в специально заведенной для этих целей тетради. За эту страсть друзья в шутку прозвали его «академиком».

Впрочем, таким «академиком» в полку он был не единственным. Эффективные приемы боя постоянно искали и другие летчики. Искали и в одиночку и сообща, вместе. Ведущие групп, как правило, сразу же после боя, по горячим его следам, разбирали действия каждого летчика и поведение противника. Проводились и летные конференции.

Однажды Фомченкову предложили поделиться с молодыми летчиками опытом, как эффективнее вести бой с «Мессершмиттами-110». Этот двухмоторный истребитель был многоцелевым самолетом (он мог выполнять роль штурмовика, истребителя и разведчика). «Ягуар», как называли его немцы, интенсивно использовался в Заполярье.

В боях с Ме-110 у Фомченкова уже накопился опыт. В беседе он подробно рассказал об уязвимых местах этой машины и дал немало конкретных советов.

— Стройте атаки так, чтобы прежде всего поразить стрелка, а затем перенести огонь на моторы и бензобаки, расположенные рядом в центроплане,— наставлял он молодежь.

Каждый фронтовой год был для Фомченкова примечательным. В апреле 1942 года стал гвардейским авиаполк, в котором он сражался. В 1943 году Фомченкова приняли в партию и присвоили звание Героя Советского Союза. К 24 августа, дню присвоения звания Героя, он сбил в тридцати семи воздушных боях тридцать четыре самолета (восемь лично и двадцать шесть в группе). Не только в полку, но и в дивизии, даже в воздушной армии тогда не так уж много было летчиков, имевших такой солидный боевой счет.

Звания коммуниста, Героя и гвардейца обязывали сражаться еще лучше. Об этом ему напомнил командующий воздушной армией генерал И. М. Соколов, когда вручал Золотую Звезду и орден Ленина:

— И впредь будьте примерным воздушным бойцом и воспитателем новых, таких же стойких воинов. Только помните, что в бою задор должен быть здравым, расчетливым. Бейте врага только наверняка. Бессмысленно не рискуйте ни собой, ни товарищами. Учитесь сами и учите молодежь расчету и хладнокровию в бою.

На первый взгляд, генерал, может быть, сказал обычные слова и напомнил известные истины. Но напомнил с умыслом и со значением.

...Проснулся Фомченков рано утром. Летчики еще спали. Только Фома Журавлев, имевший привычку подниматься раньше всех, уже бодрствовал, деловито разбирая что-то в своем походном чемоданчике.

— Доброе утро! — приветствовал его Фомченков, поеживаясь от холода. Потом сделал несколько приседаний.

— Как она?

— Погода, что ли? Как и вчера, пасмурная...

Фомченков недовольно поморщился. Не торопясь,

причесал свой каштановый чуб и вышел из землянки.

Небо было затянуто тучами. Шел густой снег. За ним, словно за стеной, скрылись окружающие аэродром деревья.

«Может быть, погода разгуляется? — подумал Фомченков.— Она здесь капризная. Сколько раз случалось, когда за какие-нибудь пару часов небо вдруг застилали невесть откуда появившиеся густые облака, или, наоборот, тучи, затянувшие все небо, неожиданно быстро растаскивал ветер и начинало проглядывать солнце. Неужели сегодня погода не изменится?»

Вернувшись в землянку, он вынул из походного чемоданчика бритву, мыло, помазок и принялся за бритье. Еще никто и никогда не видел его небритым. Пример командира стал законом и для подчиненных.

Проснулись и остальные летчики.

— Интересно, немцы еще снят или тоже поднялись? — обратился к Журавлеву Сверку нов.