Герои Ленинградского Неба

— Ты меня спрашиваешь? — откликнулся тот.— Конечно, встали. Ждут не дождутся, когда к ним пожалует гвардии лейтенант Николай Сверкунов.

— Ты, Фома, все остришь. А я серьезно. Интересно, когда у них подъем, когда завтрак? Немцы — народ педантичный. У них все точно, минута в минуту. Вот хорошо было бы нагрянуть к ним во время завтрака.

— Поторапливайтесь, ребята! — Фомченков, закончив бритье, складывал бритвенные принадлежности в чемодан.— Полчаса на сборы — и в столовую! Как говорит Сверкунов, надо успеть к завтраку фашистов.

В столовой рассаживались шумно, с шутками и прибаутками. Официантка принесла котлеты с кашей и чай с бутербродами. Лелик тоном, каким обычно делали сообщение на летных разборах, сказал:

— Журавлев — Лелик идут на боевое задание. Встретился противник. Пара переходит к активным действиям...

Он пододвинул к себе тарелку, взял нож и вилку:

— Если котлету считать врагом, то мы берем его в клещи и обрушиваемся всей мощью своего огня,— с этими словами он вонзил в котлету нож и вилку.— Вот так!..

— За столом у вас получается очень здорово,— усмехнулся Сверкунов.— А если все произойдет наоборот. Не вы возьмете врага в клещи, а он вас? Что тогда?

— А тогда,— Лелик повернулся в его сторону,— нам на помощь придет гвардии лейтенант Сверкунов. Смелой атакой он нанесет разящий удар по врагу и выручит из беды своих товарищей.

— Вы с утра уже о боях,— заметил Журавлев.— А сегодня у нашего командира день рождения. Вот я и хотел бы от всех нас поздравить его с этим днем!

Журавлев встал, взял стакан с чаем и, посмотрев с улыбкой на него, сказал:

— По русскому обычаю другим напитком отметим эту дату вечером, после боевых вылетов. А сейчас — чаем. С днем рождения, командир! За твое здоровье и скорую победу!

— Спасибо, друзья, за поздравление,— поблагодарил Фомченков, приподняв свой стакан с чаем.

... В морозный воздух взлетела серия зеленых ракет. Аэродром наполнился гулом моторов. На старт выруливали самолеты и, разбегаясь по летному полю, поднимались в воздух. Первой взлетела группа истребителей прикрытия. За ней — штурмовики. Группа Фомченкова отправлялась на задание последней, но к аэродрому противника должна была прийти первой.

Снегопад прекратился, но облака по-прежнему низко висели над землей. Группа Фомченкова набрала высоту и по прямой взяла курс на цель. Летели в белом молоке облачности. На маршруте гряда облаков стала постепенно редеть.

— Кажется, проясняется,— обрадовался Фомченков.

Но радость оказалась преждевременной. Когда пролетали линию фронта, снова пошел снег. И опять все вокруг затянула пелена облаков, через которую еле-еле просматривалась земля.

— Сомкнуться! — передал команду ведомым Фомченков.— Не терять из виду друг друга!

Две-три минуты полета, и пелена облаков оборвалась так же внезапно, как и появилась. А вот и цель — вражеский аэродром. Под лучами солнца четко просматривались и летное поле, и различные аэродромные сооружения. Самолетов на аэродроме не было. Лишь в стороне от взлетной полосы стояло несколько машин: то ли не успевших взлететь, то ли неисправных. Враг, по всей вероятности, заранее был предупрежден о приближении такой большой группы советских самолетов и успел поднять в воздух истребители.

Оглянувшись, Фомченков увидел только трех ведомых. Последней пары рядом не было. Куда же девались Фабристов и Рябов? Неужели заблудились в облаках?

— Командир! — услышал он тут же в наушниках предостерегающий голос Сверку нова.— Впереди, выше—большая группа «фоккеров».

Шесть пар немецких истребителей, одна за другой, шли им навстречу.

— «Коршун-двадцать»!—предупредил Фомченков ведущего группы штурмовиков, которые находились на подходе к аэродрому.— Я «Ястреб-сто один»! Аэродром противника вижу, но самолетов на нем нет, видимо успели подняться в воздух. Работайте по цели номер два!

Штурмовать аэродром, где не было самолетов, не имело смысла. И Фомченков, как заранее условились, сообщил запасную цель. «Илы» перенацеливались на вражеские войска у линии фронта.

— «Волна»! «Волна»! — настроился Фомченков на позывной командира дивизии.— Я—«Ястреб-сто один»! Встретили шесть пар истребителей противника. Вступаем в бой!

И, сделав небольшую паузу, добавил:

— Высылайте подкрепление в квадрат двадцать шесть — восемнадцать!

На одной с ними высоте находились четыре пары «фокке-вульфов», а внизу ходили две пары «мессершмиттов».

«Пока штурмовики выполняют свою задачу, свяжем вражеские истребители»,— решил Фомченков.

И он передал команду ведомым:

— Атакуем «фоккеры» в лобовую, затем переносим атаку на «мессеры»!

Навстречу друг другу с огромной скоростью неслись истребители. Среди немецких летчиков было немало воздушных бойцов не робкого десятка. Но ни один из них не решался применить в бою таран. И как бы они ни имитировали атаку на таран, но в последние секунды отворачивали. Такой прием им был не по плечу. Они уже совсем близко, стремятся зайти в хвост нашим «ястребкам».

Наши летчики хорошо знали эту боязнь гитлеровцев и умело пользовались ею.