Герои Первой мировой

10 октября 1914 года посол России в Константинополе известил командование Черноморского флота о том, что коммерческие суда, следующие в Черное море, задерживаются турками перед входом в Босфор. Следующие тревожные сообщения поступили в штаб флота вечером 14 октября и утром 15 октября — русские пароходы «Королева Ольга» и «Великий князь Александр Михайлович» сообщали, что встретились с «Гебеном» и «Бреслау», которые шли курсом на север на меридиане Севастополя. Все сомнения по поводу намерений Османской империи рассеялись после получения 15 октября в 17.30 секретной телеграммы из МИДа России: «По достоверным сведениям, Турция решила немедленно объявить войну».

Адмирал В. Сушон планировал начать войну на Черном море вероломным нападением и на военно-морские базы России, и на ее коммерческие порты — почти одновременно обстрелу должны были подвергнуться Одесса, Севастополь, Феодосия и Новороссийск. Операция должна была начаться в ночь на 16 октября нападением на Одессу. Но командующий Черноморским флотом адмирал Андрей Августович Эбергард имел к этому времени приказ Верховного главнокомандующего великого князя Николая Николаевича «не искать встречи с турецким флотом и вступать с ним в бой лишь в случае крайней необходимости» (Ставка явно надеялась на то, что Турция все же не рискнет вступить в войну, и не хотела провоцировать потенциального противника.) В соответствии с этим приказом Эбергард отказался от своего первоначального плана — вывести все наличные силы навстречу противнику и встретить его в море, — и ограничился тем, что установил постоянный дозор на подходе к Севастополю, а экипажи всех кораблей были подняты по боевой тревоге. Как выяснилось впоследствии, этих мер оказалось явно недостаточно.

…В дни, когда разворачивались все эти тревожные события, минный заградитель «Прут» находился на маневрах. В Севастополь он вернулся 15 октября, около двух часов дня, и сразу же командир корабля Г.А. Быков был вызван на линкор «Георгий Победоносец», на котором держал флаг командующий флотом. Адмирал А.А. Эбергард поставил перед «Прутом» задачу — срочно идти в Ялту, принять на борт батальон пехоты и возвращаться в Севастополь. Приказ был необычным для боевого корабля, но дело объяснялось просто: батальон, отставший от своего полка и опаздывавший на фронт, нужно было срочно перебросить к ближайшему железнодорожному узлу, ни одного готового к выходу в море транспорта на базе не было, а «Прут» стоял под парами.

Быков уже знал, что русские пароходы заметили в море крупные силы противника. В беседе с начальником охраны рейдов капитаном 1-го ранга Виктором Захаровичем Бурхановским он откровенно высказал опасение, что может напороться в море на немецкие крейсеры, но… приказ есть приказ. Перед выходом в море отец Антоний отслужил на шканцах «Прута» молебен, и в 17 часов минзаг, загруженный 710 минами, снялся с якоря. Корабль шел затемненный, без ходовых огней, а командир не сходил с мостика, напряженно вглядываясь в расчистившийся к ночи горизонт.

После полуночи перед «Прутом» завиднелись огни Ялты. Но тут из радиорубки поступило сообщение: «Ночь держаться в море. После рассвета возвращайтесь в Севастополь, вскрыв, если появится неприятель, пакет 4-III». В пакете 4-III находились распоряжения на случай войны с Турцией. По приказу Быкова «Прут» вышел на траверз Севастополя и лег в дрейф, ожидая рассвета. Командир минзага думал, что возвращение «Прута» на базу прикроет мощный отряд русских кораблей. Ему не было известно, что командующий флотом отдал приказ «В случае появления противника поддержите “Прут”» только 1-му миноносному дивизиону, в составе которого были три однотипных устаревших миноносца — «Лейтенант Пущин», «Живучий» и «Жаркий».

Между тем намеченная адмиралом В. Сушоном операция началась. 16 октября в 3 часа 20 минут турецкие эсминцы «Гайрет-и-Ватание» и «Муавенет-и-Миллие» под покровом ночи прорвались к Одессе. Вражеские корабли были опознаны, лишь когда они уже вошли в гавань. «Гайрет-и-Ватание» в упор выпустил торпеду по русской канонерской лодке «Донец», которая почти мгновенно пошла ко дну, а затем двумя снарядами потопил угольную баржу и начал обстрел порта. Эсминец «Муавенет-и-Миллие» открыл огонь по канонерской лодке «Кубанец», но «кубанцы», не растерявшись, начали отвечать и сразу же добились двух попаданий, после чего турки быстро скрылись во мгле. Результатами 25минутного боя стали 17 погибших и 20 раненых русских моряков, повреждения получили четыре коммерческих судна и портовые постройки.