Герой того еще времени

– Так я вас встречу без двадцати семь у КаэМа? Вы знаете, где это? – не отвечая на вопрос, спросил Цаплер.

– Естественно… Я буду.

– До вечера.

В трубке прозвучал отбой. Геша прошел на кухню, открыл холодильник. Все необходимое для завтрака – яйца, масло, колбаса, сыр, хлеб – было в нем обнаружено.

«Ай да Треч, вот дисциплина!» Он приготовил яичницу, сделал чай из пачки со слоном.

Любительская колбаса, уложенная на хлеб в два слоя, вызвала приятные воспоминания о праздниках из детства, когда колбасы в достатке не было, но вкус ее… Да что там говорить…

«Нет, все-таки раньше вода была мокрее, и старики, ностальгирующие по старым временам, не так уж неправы. А еще пели без фонограммы, и пусть упаковка этих песен была «не ах»… Ладно, сегодня вечером я все увижу своими глазами», – подумал Геша.

Он посмотрел на красный аппарат, и вдруг всплыли цифры: 132-47-65. Он набрал номер своего домашнего телефона. Через несколько длинных гудков Геннадий услышал голос своей матери:

– Алло, слушаю… Алло…

У Гешки навернулись слезы на глазах… Он молчал…

– Алло, – повторила Лидия Николаевна. – Нету Генки, нету, и нечего стесняться, не съем я вас.

В его родной квартире положили трубку.

«Она дома. Пойду, подожду ее, посмотрю, какая она… Сейчас, наверное, пойдет в магазин», – подумал Вольнов.

Он быстро оделся и почти бегом побежал к своему старому дому. Около него в кустах стояла лавочка, на которой ребята собирались вечерами, и он пел там песни под гитару. Позиция для наблюдения была идеальной – он видел все подъезды дома, а его не видел никто. Вот вышел из подъезда Коля Цыганов, его старинный друган – классный партнер в футболе и верный Санчо Панса, когда они отправлялись на сейшены, где он играл вместе со своими «Космонавтами». С трудом удержался, чтобы не окликнуть его… И вот матушка открыла дверь подъезда и со своей видавшей виды сумкой повернула в сторону магазина. Но далеко не ушла. Ее окликнула Супруниха, подружка из соседнего подъезда и очень громкая женщина. Они начали болтать ни о чем, но потом перешли на проблемы детей. Что-то говорили про Нинку и ее женихов, а потом его мать начала жаловаться Супрунихе, что Генка ее сильно волнует – не учится совсем и только играет на своей гитаре.

– Прям, не знаем, что с ним и делать, – подвела итог матушка.

«Как же женщины похожи друг на друга, – подумал Гешка, вспомнив о Галине и ее взаимоотношениях с сыном. – Обязательно надо, чтобы ребенок выполнял программу, заданную родителями».

Женщины закончили разговор, и матушка направилась в сторону магазина. Вольнов хотел последовать за ней, но, вспомнив о своей внешности, понял, что на агента спецслужб он весьма мало походит. Внешность его даже для посещения бит-клуба была вызывающая, а тут шестидесятые двадцатого века… на окраине Москвы… Геннадий Вольнов был высок, строен, волосы были той длины, к которой еще не привыкли москвичи тех лет, он был скорее похож на капитана мушкетеров из того еще старого французского фильма, чем на пожилого жителя Москвы. А уверенный взгляд и внутреннее ощущение собственной значимости окончательно говорили, что он «не наш». Гена это почувствовал еще по дороге к родительскому дому, а сейчас убедился в этом окончательно. И он отступил, тем более что мать, чувствуя на себе его взгляд, пару раз тревожно оглядывалась, пытаясь найти причину своего беспокойства. Геша махнул рукой проезжавшему мимо такси, и «мотор» остановился. Он помнил, какими капризными в те годы были таксисты, но в нем увидели, наверное, выгодного клиента, и на команду «Поехали» таксист с готовностью тронул машину.

– Вам куда? – спросил шофер.

– Хочу просто прокатиться по Москве, я тут давно не был.

– Вы русский?

– Да, я журналист-международник, – на ходу начал придумывать легенду Вольнов, – и долгое время работал за границей.

– А я подумал, что вы – иностранец.

Гена промолчал и начал соображать – куда бы поехать? Он помнил, что такси стоило недорого – десять копеек километр и за десять или двадцать рублей можно объехать весь город. Было около одиннадцати утра, и основная масса людей уже была на работе. Автобусы и троллейбусы ехали полупустыми, а штурмующих прилавки жителей других городов на окраине было немного. «Волга» таксиста шустро доехала до станции метро «Университет», и Гена предложил повернуть налево в сторону Кутузовского. Автомобилей было немного, и водитель не поверил бы, расскажи ему пассажир об ужасах московского трафика десятых годов двадцать первого века.