Герои умирают

Теперь путаницу разноцветных нитей, которой предстает в мыслевзоре Поток, прорезает луч шириной с два моих кулака, прямой, как стрела, и красный, точно раскаленное железо из горна. Омывая Оболочку Берна, он уходит на юго-запад. Там стоит дом, но простые кирпичи и доски никогда не были препятствием для Потока, а мне известно, что́ еще находится в том направлении. Луч пронзает дома насквозь и уходит в Старый город – на остров посреди Большого Чамбайджена, сердце Анханы.

Этот источник энергии исходит из дворца Колхари. Значит, этот сукин сын черпает… Плевать, что это невозможно, – он берет силу Ма’элКота, черт его дери! Теперь все понятно: и как он снял наших часовых, и почему я не заметила ни малейшего магического напряжения, – сила, которая понадобилась ему для этого, идет издалека, а потому никак не сказывается на здешнем Потоке. Задумавшись, я не сразу вижу, что Берн протянул руки к моему окну, и едва успеваю отпрянуть, когда передо мной взрывается стена.

От грохота закладывает уши, кирпичная кладка превращается в огонь. Я ползу, прикрывая глаза ладонью, свободной рукой нашаривая в нагрудном кармане крохотный амулет из фасетчатого кварца – он изображает Щит. Амулет заряжен, так что у меня сразу начинает колоть пальцы, а мыслевзор показывает мне переплет из сияющих линий на поверхности кристалла. Я с усилием воскрешаю этот образ в своем сознании, стараюсь увидеть его, и у меня получается: решетка из сияющих линий закрывает дыру там, где еще недавно была стена.

Солнце хлещет в дыру, языки пламени лижут ее края; потолок, утратив опору, угрожающе прогибается и рушится, я вижу, как на крыше дома напротив с десяток Серых Котов вскидывают заряженные арбалеты и целятся в меня.

Стрелы гудят, прошивая воздух, и вдруг замирают, дрожа, словно воткнулись в доски. На самом деле они встретились с моим воображаемым Щитом – только он закрывает сейчас дыру. Четверо Котов соскальзывают с крыши по веревкам – изящный маневр, который при обычных условиях привел бы их через дыру прямо в квартиру. Но удар о Щит оказывается таким сильным, что их отбрасывает назад, однако и я при этом едва сдерживаю стон – ощущение такое, как будто мне заехали ногой в живот.

В мыслевзоре мой Щит выглядит как матрица золотистой силы толщиной в дециметр; для нападающих это стена из полупрозрачного стекла с текстурой вулканизированной резины. Через его кварцевую модель течет Поток. Силы здесь много, и я могу держать Щит сколько угодно – точнее, до тех пор, пока буду его видеть. Коты, висящие снаружи на своих веревках, отталкиваются от Щита ногами и опять с размаху бьются в прозрачную стену. Я снова чувствую удар. Больно.

Ничего, пусть покачаются, зато Берн не сможет снова пустить в ход магическую молнию, иначе поджарит и их. Я неспешно встаю, ни на миг не выпуская Щит из виду.

Через плечо, сквозь арку, которую вырезал в стене Ламорак, я вижу Таланн – она опускает в такую же дыру в полу младшую дочь Конноса. Жестом она показывает девочке: «Все хорошо», знаком зовет нас за собой и сама легко прыгает в дыру.

Близнецы взяли доски, которые Ламорак отрезал от стены, и крест-накрест зашили ими входную дверь – снизу прибили к полу кинжалом, а верхние края заклинили под ручку. Это ухищрение, пожалуй, остановит Котов – на секунду.

– Быстрее уходите, уходите! – кричу я парням.

Я брошу эту комнату, уйду через дыру в стене, а Щит перенесу в арку, прорезанную мечом, – нельзя оборонять сразу и дверь, и дыру.

Близнецы уже заканчивают с последней планкой, когда дверь и стена вокруг нее взрываются тучей мелких дымящихся щепок. Братьев отбрасывает вглубь комнаты, где они распластываются на полу, помещение наполняется едким сернистым газом и Котами, которые лезут в дыру из коридора.

Они пришли, чтобы драться.

У них армированные проволокой камзолы, но без кольчуг: акробатические прыжки и скорость – вот их главная защита. Наибольшую опасность они представляют, атакуя малыми группами на открытом пространстве. Здесь, в тесных комнатках и узких коридорах, им негде развернуться – я специально выбрала такой район. Но этого, вполне возможно, будет мало.

Из коридора доносится тенор Берна, звучный, как удар гонга:

– Адепта держите! Он нужен мне живым!

Окровавленные близнецы пытаются подняться. Один Кот бросается на них и тут же расстается с жизнью – меч Яка втыкается ему в горло. Но его вес отбрасывает Яка на пол, и Даку приходится прикрывать брата, стоя на колене. Тут я теряю их из виду – у меня возникают проблемы.

На меня прыгает пара Котов. Я бросаю Щит – в этой сумятице их могло быть и четверо, это ничего не изменило бы – и выхватываю из ножен на левом запястье жезл длиной с палец. Мне едва хватает времени зарядить его прикосновением своей Оболочки – те двое буквально наседают на меня. Жезл в моей руке испускает луч, и он, словно копье, пронзает коленную чашечку одного Кота. Тот падает, зато второй врезается в меня, как атакующий бык, и прижимает к стене.