Герои в красных галстуках

День клонился к вечеру. Пройдено без малого семьдесят километров. На пути Горшечное. Кажется, опасность миновала. Переверзев подумывал о том, где бы сделать остановку на ночь. Ребята настолько вымотались, что вряд ли способны двигаться дальше. И в этот момент над колонной раздался истошный крик:

— Воздух!

Тревожный сигнал тут же повторило еще несколько голосов. Над головой нарастал гул авиационных моторов. Люди бросились в стороны от дороги. Только подводы с женщинами и детьми остались на месте. Повозки сгрудились, сцепились друг с другом, никак не могут разъехаться. А бомбардировщики уже разворачиваются на боевой курс, из них вот-вот посыплются бомбы.

— По самолетам! Залпом!

Это голос Переверзева. Его взвод уже залег в кювете, приготовился к открытию огня. Загремели выстрелы. Вслед за взводом курсантов открыли огонь по снижающимся самолетам бойцы других подразделений. Один из «юнкерсов» так и не вышел из пике. Он врезался в землю неподалеку от дороги. Взрыв огромной силы потряс окрестности.

Обрадованные успехом, ребята усилили огонь. Самолеты опасались снижаться, бомбили с большой высоты и неточно, И хотя все они нацеливали удары на подводы, попасть в них не сумели. Женщины и дети были спасены.

Как убитые спали в эту ночь связисты. Спали прямо на земле в небольшом садочке. А на рассвете снова тронулись в путь. За три дня они прошли почти три сотни километров. Вот и Дон. На переправе у Семилук столпотворение. В воздухе ревут моторы, на земле рвутся бомбы. Мост скособочился. По нему спешат уйти на левый берег машины, повозки, бойцы, беженцы. В этой неразберихе курсанты-связисты не растерялись, не отстали от командира. Всем составом они миновали опасное место и строем зашагали к Воронежу.

Однако вскоре силы окончательно покинули ребят. Длинный путь, большое нервное напряжение, особенно на переправе, взяли свое. Пришлось сделать привал, И вдруг Переверзев увидел грузовик с дивизионным бортовым знаком, остановил его. Машина была доверху загружена каким-то имуществом, но капитан, сидевший в кабине рядом с шофером, согласился подвезти курсантов до штаба дивизии. Ребята, помогая друг другу, стали забираться в кузов. В этот момент налетели немецкие самолеты. Вокруг все загрохотало, затрещало. Когда пыль рассеялась, ребята стали искать друг друга. Ваня Коваленко был убит осколком бомбы. Переверзев получил ранение и контузию.

Курсанты похоронили Ваню, отправили с попутной санитарной машиной в медсанбат Николая Григорьевича, а сами двинулись в Воронеж.

На этом и закончил свое существование учебный взвод батальона связи. Потеряв командира, курсанты присоединились к подразделениям разных частей дивизии, некоторые вообще оказались в других соединениях. В те дни на берегах Дона образовывалась новая линия обороны, шло большое передвижение частей, и трудно было разобраться, где теперь сосредоточилась родная дивизия.

— Прошло много лет, — вспоминает офицер запаса Н. Г. Переверзев. — Срок немалый, а в моей памяти часто оживают озорные лица ребят, их горящие глаза, возбужденные голоса. И во всем этом чувствовалась радость жизни, безграничная любовь к Родине, священная ненависть к ее врагам. Такими я их запомнил на всю жизнь. Как обидно, что в суматохе военных лет выветрились из памяти фамилии и имена многих курсантов. А ведь они, эти ребята, были настоящими героями, смелыми солдатами. Уверен, что многие из них не раз прославились на поле боя и заслужили правительственные награды. Жаль, что я не знаю об их ратных подвигах.

Да, в кутерьме войны затерялись следы многих героев. Но вот, изучая архивные документы 160-й стрелковой дивизии, я вдруг обнаружил, что в 443-м полку во время боев на Урывском плацдарме отличились связисты двенадцатилетний Ваня Сорокин и четырнадцатилетний Ваня Мишин. Всего две строчки архивного документа. Сухо и буднично они зафиксировали факт. Но я уже понял, что речь идет о тех самых ребятах из курсантского взвода Н. Г. Переверзева.

Догадку вскоре подтвердил бывший начальник штаба полка А. С. Луговской. Он сообщил, что оба Вани родом из какого-то села, расположенного около станции Кшень. Александр Семенович описал некоторые события из боевой жизни юных связистов.

В один из августовских дней, когда 3-й стрелковый батальон вел бой за село Урыв на правом берегу Дона, оборвалась связь. Без нее штаб полка не мог обеспечить артиллерийскую поддержку наступающим ротам. На узле связи в этот момент не оказалось бойцов, все ушли на проверку линий. Юные воины Сорокин и Мишин поняли, что настал их черед. Не дожидаясь приказа, они молча вскинули за спину катушки с кабелем и бросились на поиски повреждения.

Чем ближе к переднему краю, тем сильнее огонь врага. Рядом рвались мины и снаряды, но ребята продолжали бежать вдоль линии. Они уже умели по звуку угадывать место вероятного разрыва снаряда или мины и поэтому не кланялись каждому разрыву. А когда надо, ничком бросались на землю, держа в руке нить провода. Переправу через Дон бомбили. Связисты бегом проскочили ее.