Герои забытых побед

Ещё некоторое время после сражения Александр Иванович Казарский командовал «Меркурием». Война меж тем закончилась, начались мирные переговоры, обмены пленными. Последний выход в море на «Меркурии» для Казарского был достаточно знаменателен. Из воспоминаний бывшего начальника штаба Черноморского флота вице-адмирала В.И. Мелихова:

«На траверзе Инады сошлись на рандеву два корабля, неприятельский и наш, бриг „Меркурий“. С борта „Меркурия“ 70 пленных турок перешло на борт своего корабля. С борта турецкого судна 70 пленных русских перешло на борт „Меркурия“

Дело в том, что незадолго до подвига „Меркурия“ на Черноморском произошло чрезвычайное для российского флота событие. Находившийся в дозоре неподалёку от турецкого порта Пендераклия фрегат „Рафаил“ под командованием капитана 2-го ранга Стройникова был застигнут врасплох турецкой эскадрой и, даже не предприняв попытки вступить в бой, спустил перед турками свой Андреевский флаг. Обрадованные неожиданной победой турки включили захваченный фрегат в состав своего флота под названием „Фазли Аллах“, что значит „Дарованный Аллахом“. Случай с „Рафаилом“ — для русского флота небывалый, а потому особенно болезненный. В негодовании были все: от бывших сослуживцев Стройникова до императора Николая I.

Пленные, которых принимал от турок Казарский, и были с „Рафаила“. Это были все, кто к моменту подписания мира остались в живых из команды фрегата „Рафаил“, без малого двести человек. Среди них — и бывший командир бывшего „Рафаила“ С.М. Стройников. Как гласит легенда, император Николай I якобы запретил Стройникову до конца его дней жениться и иметь детей, сказав при этом так: „От такого труса могут родиться только трусы, а потому обойдёмся без оных!“

Разумеется, что пришедшее вскоре после сдачи „Рафаила“ известие о небывалой победе „Меркурия“ было для Николая I особенно приятно.

В отношении же самого фрегата „Рафаил“ император был не менее категоричен, чем в отношении его командира:

— Если когда-либо представиться возможность уничтожить бывший „Рафаил“, то каждый офицер Черноморского флота должен считать это делом своей чести!

В указе император написал так: „Уповая на помощь Всевышнего, пребываю в надежде, что неустрашимый Флот Черноморский, горя желанием смыть бесславие фрегата "Рафаил", не оставит его в руках неприятеля. Но когда он будет возвращён во власть нашу, то, почитая фрегат сей впредь недостойным носить Флаг России и служить наряду с прочими судами нашего флота, повелеваю вам предать оный огню“».

Забегая далеко вперёд, отметим, что приказ императора был выполнен вице-адмиралом Нахимовым в Синопском сражении. Вот начало его донесения: «Воля Вашего Императорского Величества исполнена — фрегат „Рафаил“ не существует». Фрегат взлетит на воздух в виду русской эскадры. После Синопского погрома османов Нахимов никому не доверил выполнить завет государя. Он поставил флагманский корабль «Императрица Мария» на шпринги и сосредоточенными залпами ста пушек разнёс бывший фрегат «Рафаил» в щепки. Кстати сказать, одним из ведущих участников Синопского боя был контр-адмирал Новосильский Фёдор Михайлович, бывший лейтенант с «Меркурия».

Когда-то Казарский и Стройников были друзьями, соперничали в продвижении по службе: Казарский командовал старым транспортом «Соперник», а Стройников бригом «Меркурий». Впрочем, перспективы у Стройникова были многим лучше, чем не только у Казарского, но и у многих других офицеров. Ещё недавно Стройников состоял в адъютантах у командующего флотом, причём пользовался расположением не только самого Грейга, но и его всесильной гражданской жены. Ниже мы ещё подробно остановимся на личности супруги адмирала Грейга. Пока же констатируем тот факт, что, судя по всему, Стройников был весьма тесно связан с полусветом и весьма удачно извлекал из этого свою выгоду. Именно такой вывод можно сделать из послужного списка «удачливого» капитан-лейтенанта.

К служебному соперничеству Казарского со Стройниковым прибавилось и их соперничество в любви. Дело в том, что оба офицера были влюблены в одну и ту же женщину — молодую вдову морского офицера Вознесенского. Оба были принимаемы в её доме, но если к Казарскому вдова относилась чисто по-дружески, то Стройникову Вознесенская отдавала явное предпочтение. Возможно, что в данном случае, помимо любви, имел место и простой расчёт: быть женой любимца Грейга, которого ждала блестящая карьера, было куда заманчивей, чем числиться в жёнах небогатого обычного офицера, не окончившего даже Морского корпуса!

Разумеется, последовало выяснение отношений, в результате которого Казарский получил отставку по всем пунктам, а Стройников вскоре обручился с Вознесенской. Жених с невестой решили, что свадьбу отпразднуют после окончания боевых действий.

Разумеется, что, когда освободилась вакансия командира только что спущенного на воду фрегата «Рафаил», начальство без долгих раздумий предпочло Казарскому и подобным ему любимца николаевского полусвета Стройникова. Теперь карьера его, казалось, обеспечена…