Герцог-авантюрист

– О господи! Конечно нет. Ты очень неопытна… Тебе так много лет, что я иногда забываю об этом. Я говорю о драгоценностях.

– Он не дарил мне драгоценностей.

– Какая жалость. А я-то надеялась… после того, что мне рассказал Тео…

– Но что же именно рассказал Тео? И был ли он в тот момент трезвым?

– Если он и был немного пьян, то исключительно от счастья. Он чуть ли не пританцовывал от радости, когда вернулся из парка. Тео сказал, что герцог определенно влюбился и что он не сводил с тебя глаз. А еще он рассказал, что вы вдвоем поехали в весьма уединенное место. – Графиня понизила голос и многозначительно посмотрела на внучку.

Клара ужасно боялась, что зальется краской и этим себя выдаст. Стараясь выглядеть невозмутимой, она ответила:

– Если бы Тео последовал за нами, то наверняка услышал бы, как мы ссорились. И довольно громко. Только вот наш разговор не предназначался для посторонних ушей. У нас с герцогом действительно завязались дружеские отношения, но они далеки от романтических. Да это и невозможно. Учитывая вражду между нашими семьями…

Но графиня, казалось, не слышала внучку: поджав губы, она что-то обдумывала, – потом наконец заявила:

– Ты не нужна герцогу в качестве друга. И если он ищет твоего общества, то его намерения далеки от чисто дружеских. Ты должна непременно рассказать мне, если он подарит или попытается подарить тебе дорогостоящее украшение. Когда мужчина совершает нечто подобное, то это говорит о многом. Подарок женщине твоего происхождения свидетельствует о том, что предложение руки и сердца последует совсем скоро, возможно – немедленно.

Клара задумалась, что в таком случае означают подарки женщине не ее происхождения: скорее всего не совсем пристойные намерения.

Графиня снова ударила Тео зонтом по ногам, потом обратилась к внучке:

– Мы удаляемся, дорогая, чтобы ты могла одеться. Подумай над новой прической и вели служанке прибраться. – Подцепив ночную сорочку Клары кончиком зонта, она приподняла ее словно знамя, после чего снова хотела заговорить, но осеклась и присмотрелась к сорочке повнимательнее, затем поморщилась и заявила: – Советую тебе подыскать новую прачку. Чем стирали эту сорочку? Водой, в которой мыли рыбу?

– Непременно последую вашему совету, – ответила Клара.

Сорочка пролетела мимо Тео и опустилась на пол. Молодой граф посмотрел на лежавший на полу предмет одежды, потом нахмурился и вопросительно взглянул на сестру.

Клара стойко выдержала его взгляд, сделав вид, будто совершенно не поняла причины его любопытства, хотя исходивший от сорочки запах, казалось, пропитал всю комнату.

– Тебе также стоит сменить служанку и экономку, – продолжала графиня, поднимаясь со своего места. – И не вздумай заводить домашних питомцев. Терпеть не могу одиноких дам, у которых дома зверинец.

– А я как раз подумывала завести попугая из Южной Америки и привезти к вам, чтобы научили разговаривать. Тогда я могла бы все время наслаждаться вашими уроками.

– Придержи язык, Клара. Я не настолько стара, чтобы не распознать сарказм. А ты в последнее время постоянно ходишь по лезвию бритвы. Идем, Тео. И запомни, Клара: я должна сразу же узнать о любом подарке – ценном или не очень. И вообще рассказывай мне абсолютно все, что связано с герцогом. Не хочу, чтобы ты упустила такую возможность. Тебе понадобится мой совет.

С этими словами графиня выплыла из спальни. Прежде чем отправиться за ней следом, Тео еще раз бросил взгляд на сорочку и тихо сказал:

– Постарайся ничего не испортить, Клара. Ведь теперь другой мужчина вряд ли захочет взять тебя в жены.

Появившаяся в спальне Джослин тотчас закрыла за собой дверь и проговорила:

– Она показалась мне веселой.

Клара невольно вздохнула. Ведь последние слова Тео прозвучали зловеще, будто он все знал. Или догадался. Клара с отвращением посмотрела на злополучную сорочку. Бабушка могла забыть этот запах, а вот такому молодому человеку, как Тео, он, конечно же, был очень хорошо знаком…

– Помоги мне одеться, Джослин.

Клара подумала о чистом листе бумаги, все еще поджидавшем ее в библиотеке. Сегодня она обязательно постарается его заполнить, хотя это будет весьма непросто: ведь даже сейчас она могла думать только о прошедшей ночи и сердце ее трепетало от воспоминаний о ней.

Написав Кларе, Адам передал письмо дворецкому, чтобы тот отправил его адресату. С дворецким он также передал инструкции слугам в одном из своих поместий.

Разделавшись с корреспонденцией, герцог приказал подать коня и поехал в Сити. С трудом подавив желание свернуть на Бедфорд-сквер, он поехал дальше – к зданию рядом с Линкольн-Инн. Здесь ему предстояло встретиться со своим управляющим Клавдием Леландом.