Герцог в моей постели

Девушка помнила, что сказал герцог: он женится на ней, только если она сама его об этом попросит. И положа руку на сердце, Луиза верила, что если она его попросит, то он действительно на ней женится. А в те минуты, когда его светлость целовал ее, Луиза и вовсе была не способна ни о чем думать, кроме как мечтать о том, что однажды станет его женой…

Вот только порядочно ли это будет с ее стороны по отношению к сестрам? Ведь герцог терпеть их не может: каждый раз, стоит лишь одной из них взвизгнуть, его светлость весь кривится словно от зубной боли. Когда Сибил расплакалась по поводу якобы сломанного ключа от музыкальной шкатулки, герцог не знал, что делать. Да что уж там говорить, если даже от бесконечных «что», «зачем» и «почему» девочек во время поездки в парк его светлость едва не взбесился.

Что бы ни случилось, Луиза не могла бросить сестер на произвол судьбы. Она должна заботиться о них по крайней мере до тех пор, пока не станут взрослыми. В этом и только в этом для нее настоящий смысл жизни. А что до герцога… рано или поздно она забудет о его поцелуях.

Забудет ли?

В этот вечер Луиза пошла спать необычно рано, однако, сколько ни ворочалась в постели, сон упорно не шел к ней. Как, впрочем, не шли и слезы. Луиза сама не знала, что с ней: днем, по возвращении из парка, ей больше всего хотелось уединиться и поплакать, а сейчас, когда наконец осталась одна и, казалось бы, вполне может позволить себе дать волю слезам, глаза ее словно пересохли. Луиза чувствовала себя какой-то усталой и возбужденной одновременно.

Поскольку заснуть ей никак не удавалось, Луиза решила подождать возвращения Гвен и миссис Колтраст: может, наслушавшись их рассказов о том, что было на балу, отвлечется от грустных мыслей… Слава богу, миссис Колтраст не возражала, когда Луиза заявила, что останется дома.

Накинув поверх ночной рубашки халат, Луиза прошла в гостиную. Камин уже практически догорел и почти не давал тепла. Миссис Вулидж и другим служанкам Луиза сказала, что они могут идти спать, но те все равно не легли, решив дождаться миссис Колтраст и Гвен.

Луиза легла на кушетку и свернулась калачиком, решив пока вздремнуть, но сон по-прежнему упорно не шел к ней. Лежа в полутьме, она думала, какой была бы ее теперешняя жизнь, если бы были живы отец, мать и Натан. Возможно, сейчас Луиза уже была бы замужем. А может, у нее уже был бы и ребенок, – и не нужно было бы так усердно заботиться о сестрах – за ними присматривали бы родители и брат.

Луиза почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Еще минута – и они хлынули бы ручьем, но слух Луизы вдруг уловил едва различимый звук, похожий на стук.

Сев на кушетке, Луиза вытерла глаза рукавом – нехорошо, если кто-нибудь из девочек увидит ее слезы, – и прислушалась.

Звук повторился.

«Видно, поплакать мне сегодня так и не суждено!» – усмехнулась про себя Луиза.

Соскользнув с кушетки и взяв лампу, Луиза вышла в прихожую. В комнатах девочек было тихо – судя по всему, они уже давно спали, и, очевидно, звук раздавался не оттуда.

Снова стук. На этот раз у Луизы уже не было сомнений: кто-то стучал во входную дверь.

«Кто бы это мог быть? – удивилась она. – Для Гвен и миссис Колтраст еще рано. К тому же с чего бы они вдруг стали стучать? У них ведь есть ключи…»

Поставив лампу на столик в прихожей, Луиза подошла к двери и приоткрыла ее.

За дверью стояла знакомая высокая фигура.

– Ваша светлость? – Луиза была удивлена не на шутку. Сердце ее тут же отчаянно забилось.

Герцог был одет с иголочки, по последней моде, словно только что сам вернулся с какого-нибудь бала, а на Луизе был халат поверх ночной рубашки. Луиза запахнула полы, чтобы выглядеть хотя бы немного поприличнее.

Не дожидаясь приглашения, его светлость вошел и закрыл за собой дверь.

– А где все слуги? – без предисловий спросил он, сняв шляпу и перчатки и небрежно швырнув их на стол рядом с лампой.

– Я сказала им, что они уже могут ложиться спать… Что вы вообще здесь делаете, ваша светлость?! Я не одета…

– Луиза, за свою жизнь мне не раз и не два приходилось видеть неодетую женщину… Где ваши сестры?

– Сестры уже спят. Но зачем вы спрашиваете? И почему вы снова врываетесь в мой дом?

– Луиза, вы прекрасно знаете, для чего я здесь!

Обняв девушку своими сильными руками, Брэй притянул ее к себе, и она тут же почувствовала, что не сможет воспротивиться ему, что бы он ни собирался с ней сделать…

– С вами все в порядке? – прошептал он ей прямо в ухо.

Вопрос этот показался Луизе странным.

– Да, конечно, – отвечала она, хотя на самом деле чувствовала себя не очень хорошо.

Встревоженное выражение лица, возможно, выдало бы ее, но, слава богу, лица Луизы герцог не видел, поскольку она уткнулась в его жилет.

– Вы уверены? Кажется, вы дрожите…

– Просто здесь холодно, – произнесла она, понимая, что причина ее дрожи совсем не в этом.

Раскрыв полы своего плаща, его светлость завернул Луизу в них. Луиза попыталась было вырваться, но герцог крепко держал ее. Больше всего Луиза боялась, что ей сейчас снова захочется плакать и что она, не сдержавшись, зарыдает прямо на груди у герцога.