Герцогиня-дуэлянтка

От его слов ей стало немного легче, но Сесиль знала, что поступила плохо, и всегда будет испытывать стыд за свое поведение.

– Кертис утверждал, что любит меня и что его брак был всего лишь деловым союзом, лишенным каких бы то ни было нежных чувств. Отец Марты владел небольшой кузницей, и брак послужил объединению двух предприятий. Кертис говорил, что Марта терпеть его не может и не выносит его прикосновений. – Сесиль тяжело вздохнула. – Знаю, ты сочтешь меня наивной, но он пообещал подать прошение о разводе. Сказал, что готов выдержать публичный позор, если мы сможем быть вместе.

– Дай угадаю… – Взгляд Гая стал ледяным от едва сдерживаемого гнева. – Он просил подождать, пока ей станет лучше?

– Да. Как я могла не согласиться? Словом, мы решили, что дождемся ее выздоровления и возвращения домой.

Ситуация сложилась невыносимая, и Сесиль испытала ужасный стыд, когда Марта вернулась домой, слабая и совершенно больная.

– Я сказала Кертису, что мы не сможем… общаться, пока его жена в доме. – Сесиль горько усмехнулась. – Знаю, что этого было слишком мало да и сказано слишком поздно, но я попросту не могла заставить себя продолжать эти отношения, пока не получу доказательство, что он сдержит данное мне обещание. Должна признаться, к этому времени мои чувства к нему начали понемногу остывать. К сожалению, – Сесиль подняла глаза и поймала на себе обеспокоенный взгляд Гая, – я обнаружила, что беременна, так что мои шансы что-то изменить равнялись нулю.

– О господи! – пробормотал Гай.

Сесиль с силой сжала его пальцы, словно хотела поблагодарить за то, что не стремится ее осудить.

– Когда я сообщила об этом Кертису, меня ждал сюрприз.

– Его жена тоже забеременела, – догадался Гай.

– Да.

Гай поднес ее руку к губам и поцеловал ладонь, потом прижал к своей щеке.

Этот жест воодушевил ее больше, чем любые слова. Гай не испытывал к ней отвращения и сожалел о той боли, какую она на себя навлекла. Как она вообще могла предположить, что он будет с ней жесток или холоден?

– Как мне тебя жаль! Наверное, ты была опустошена и очень напугана.

– А еще по-детски наивна. – Она беспомощно рассмеялась. – Знаешь, пожалуй, я так и ждала бы, что он на мне женится, если бы не Марта. Во-первых, она сказала, что я не единственная любовница Кертиса, и на всех он обещал жениться. Во-вторых, заявила, что он никогда с ней не разведется, иначе лишится всех денег.

Сесиль судорожно вздохнула, залпом допила остатки виски и поставила бокал на стол. Он заметил, что рука ее заметно дрожала.

– А в-третьих, она сказала мне такое, что я без разговоров подписала все бумаги и отдала им то, что они требовали.

Сесиль на мгновение замолчала, чтобы выровнять дыхание, сбившееся от нахлынувших воспоминаний. Она словно заново переживала весь тот ужас и чувствовала беспомощность.

– Поскольку я не достигла совершеннолетия, Кертис, как мой единственный родственник, мог отправить меня в сумасшедший дом, если бы я не согласилась на их условия. Марта сказала, что судью будет легко убедить в моей нестабильности и неспособности воспитывать ребенка. Какой вес могло иметь слово эмигрантки, говорившей на ломаном английском и не имевшей средств к существованию, против слов уважаемых обществом Кертиса и Марты. Меня бы обвинили и в безнравственности, заявив, что я забеременела неизвестно от кого. Марта и вовсе грозилась забрать моего ребенка сразу после рождения, и я больше никогда бы его не увидела.

– О господи!

Сесиль смахнула тыльной стороной ладони выступившие слезы, и перед ее затуманенным взором тут же возник белоснежный носовой платок. Поблагодарив Гая и вытерев глаза насухо, она взяла себя в руки и продолжила:

– Условия диктовала Марта. Мне пришлось подписать составленные Кертисом документы в обмен на ежеквартальные выплаты, но, чтобы их получать, мне нужно было переехать в Америку и там оставаться, чтобы не создавать им проблем. – Сесиль пожала плечами. – Для меня это был единственный выход, поэтому я все подписала.

Гай крепко держал Сесиль за руку, и взгляд его карих глаз светился таким сочувствием, что ее сердце рвалось на части. Она закрыла глаза свободной рукой и больно ущипнула себя за переносицу: слезы никак не хотели останавливаться.

– Я жила в Бостоне под именем мисс Трамбле – вдовы погибшего на войне солдата, покинувшей Англию, чтобы произвести на свет ребенка и начать новую жизнь, – но… но ребенок родился слишком рано, чтобы выжить.

Сесиль сжала виски точно тисками, но это не помогло остановить слезы. Встав со своего места, Гай опустился на кресло с ней рядом, обнял за плечи и прижал к своему большому сильному телу.

Носовой платок выпал из ее рук, он поднял его и отер мокрые щеки.

– Ты пережила ужасные времена…

Гай поцеловал ее волосы, и от этого прикосновения нежных губ любимого мужчины железная выдержка Сесиль дала сбой.

Она зарыдала, позволив наконец пролиться тем слезам, что скопились за прошедшие годы, а Гай сжимал ее в объятиях и шептал что-то успокаивающее до тех пор, пока Сесиль не выплакалась.